Осипов А.И. Лекции 2005 года (осень) по апологетике в МДС

Происхождение христианства, отношение его с языческими верованиями. Историч. свидетельства о христианстве. Принципиальные отличия христианства от язычества.

Искажения христианства, неверные трактовки христианства. Смысл христианства – не в обрядах. И не в прошениях о земных нуждах – о чем просят те люди, кто стоит к Матроне в очереди. Христианство не отрицает необходимость телесных нужд. Христос присутствует на браке, благословляет вино и т.д. Но устанавливаются приоритеты – что главное, а что второстепенное. Что будет, если человека перевернуть – голову вниз, а ноги кверху? Смертью грозит это перевертывание. Если вечную жизнь не замечаем, а все внимание отдаем на временное. Это ли не прелесть? Устраиваем гостиницу временную, а постоянный дом не строим. Дали на время золото подержать, и точно чк знает, что его отнимут, а все равно вцепился в него.

Сущность христианства: христианин – тот, кто изменяет свою жизнь в соответствии с заповедями Христа, а не тот, кто исполняет все обряды.

Возможности человеческого познания. Забегая вперед, скажу: ничего достоверно не знаем. Сама наука в своих фундаментальных положениях не м.претендовать на адекватность постижения этого мира. Ничего достоверно не знаем, кроме того, что нам открыто (Откровение). Здесь нам открываются только некие предварительные знания для вхождения туда, где все это есть. Поэтому к религии тоже нельзя предъявлять требования абсолютного знания всего.

Богопознание. Оно осуществляется в процессе правильной духовной жизни, и только. А теоретич.знания носят только вводящий характер, но знаний не дают. Что толку как попка повторять, что Бог есть любовь, а его самого это не трогает? Путь рассуждения и покаяния. Знание – это соединение Духа Божия с духом человеч., приобретение духовного опыта, крый возможен только на правильном пути жизни. Вопрос о правильном пути жизни. Трудно найти наставника непрелестного. Жизнь по совету, на равных, а не сверху вниз. Первый признак духовной жизни – видение бесчисленных своих грехов, как песок морской.

Мистика католическая и протестантская как прелестный путь.

О наказании Божии, о невинных страданиях– как Бог наказывает грешников и как Он награждает праведников. У него дом сгорел, а у меня зарплату прибавили. Какое там спасение? – Главное – это награда и наказание? Вы слышали когда-нибудь: ой, слава Богу, ногу сломала? Земное благополучие или «Царство не от мира сего»? Существуют ли невинные страдания с Божественной т.зрения.

Истины о Боге-Троице, учение о Логосе, о Боговоплощении. Как эти истины соотносятся с дохристианскими аналогами. Нет ничего общего с дохрист.учениями.

О спасении. В чем принципиальное отличие христианского учения от нехрист. Оч.просто – все нехрист.направлено на спасение, очищение от земных нужд и страданий. Но если бы в христианстве было так, то Христос родился бы сыном императора.

О грехе. Виды греха, несколько контекстов. Личный грех, первородный грех, родовой грех. Это имеет значение в понимании свободы Христа. Почему Он именуется Спасителем – ведь люди до сих пор так же грешат и так же умирают?

О кресте Христовом. Для одних он – знак соблазна и неприятия, для других – знак спасения.

О Церкви. В нашем сознании Церковь иногда отождествляется с ее земными формами, земными канонами, обрядами. В этом кроется очевидная ошибка – «кто веру имеет и крестится, спасен будет». А кто не крестится? – Но ведь мы же чтим ветхозаветных праведников и тех мучеников, которые не крестились погружением. «Кто не ...пиет Крови... не имеет жизни вечной» - но есть множество святых, которые не причащались Его Тела и Крови. То есть некоторое расхождение здесь в понимании этих вещей. Погибли ли все ветхозаветные младенцы?

Происхождение христианства

В 18-м веке т.наз. «просветители», известные своим отношением ко Христу, создали мощное движение, в крое сумели втянуть всю французскую интеллигенцию, и создать движение, крое можно назвать не иначе как антихристианской. Была провозглашена единственно научной и верной та гипотеза, суть крой сводилась к следующему. Христа как историч.лица не существовало никогда, а это был лишь один из мифов. Восточ.народы были плодовиты на мифы – греки, индийцы и др. Их мышление было мифологично. Христос тоже был лишь одним из мифов, и этот миф был оформлен в новозаветных писаниях.

Эта идея, что Христос – мифическая фигура – тогда была необычной, люди были ошеломлены. Верующие люди и духовенство восстали против этого, но эти идеи были брошены в массы. Вся пресса и средства масс.информации делали свое дело только в этом направлении.

Это движение исходило из след.предпосылок. Творцы этой новой идеологии просто сатанински ненавидели христианство. Они не просто выдвинули идею, т.к.никаких новых фактов просто не было. Один из них – Вольней – объявил, что Христос – это астрономич.миф, солнце, это миф о Солнце. Дюпуи – что Христос – это Будда, что это трансформированный миф о Будде. Так была создана мифологич.гипотеза, мифологич.школа.

Резонансы от нее были следующ. Постепенно вся Европа была вовлечена в процесс ознакомления и пропаганды этой идеи. Движение проникло во все европ.страны. Особенно прославился в этом немец.профессор философии Артур Ревс. Он пишет два огромных тома с названием «Миф о христианстве». Критики потом смеялись, думали, что это шутка, а он требует, чтобы эти идеи были приняты. Его потом вызвали на публич.диспут. Ревс не струсил, и в результате с полным позором он был разгромлен. Но затем он все равно выпустил второй том.

Когда у нас наступила революция, эти книги Ревса и др.мифологистов были оч.популярны, вся наша пресса была забита антихрист.пропагандой. Христос рассматривался не только как что-то ошибочное, а как аналогия Геракла, Гомера.

Но Христа именно ненавидели. Посмотрите только, какие пакости писали против Него. И эта ненависть продолжается до сих пор. Просто кощунство и издевательство. Откуда такая тошная ненависть? Что худого сделал Христос?

Происхождение этой критики было вызвано причинами совсем не научными. Все эти аргументы, крые можно встретить в антихрист.критики – настолько беспомощны в науч.отношении, что руками разводишь, как это можно делать? В советское время ни по одной обл.науки не было защищено столько диссерт., сколько по научному атеизму – т.к. что ни пиши, все пройдет, что угодно.

Я однажды сказал одной проверяющей комиссии в советское время – вы знаете, что я запросто разделаюсь с чемпионом мира по боксу Мухаммедом Али? Все стали смеяться, как вы это сделаете? – А его надо будет связать по рукам и ногам крепко, и вы увидите, как я с ним разделаюсь. Такой был шквал грязи на христианство, а церковь была связана по рукам и ногам, и критика шла таким вот образом.

Сам вопрос о происхождении христианства – детский, о нем надо говорить только в воскресной школе. Восемь человек, очевидцы Христа, писали в разное время, разным лицам, и с каким единодушием. И критики не понимают, что они льют воду на нашу мельницу, когда начинают искать противоречия в Евангелиях. Сколько раз петух пропел – два или три, сколько было гадаринских бесноватых – один или два? О чем это говорит? Оказывается, если все свидетели говорят одинаково – точно, это сговор – спросите у любого юриста. Например, влетает в аудиторию вместо профессора группа студентов, начинается драка, все выбегают. Все ошарашены. Заходит профессор и говорит, видели, что это? Опишите. Все пишут. Кто что 10 человек, кто 4 человека, кто пишет, что голову разбил, кто что ногу сломал. И профессор говорит – вот какие разноречия, а вы ведь очевидцы. И все запомнить невозможно. И эти разночтения Евангелия – блестящее и абсолютное доказательство того, что их писали очевидцы, что это не фантазия, что они не сговаривались – 8 новозаветных авторов. Мф, Мк, Лк, Ин, Петр, Иуда, Павел.

Это что, недостаточно доказательств? А это только очевидцы. Их ученики, мужи апостольские, то же самое писали. Сонм свидетелей о христианстве, о его происхождении, о Христе – настолько колоссален – что стыдно человеку, крый обладает хотя бы маленьким прикосновением к науке, возражать что-либо.

А ведь кроме этого писали и противники христианства, сколько их было. Тацит пишет – это зло, откуда оно началось, с Палестины. Светоний пишет, Иосиф Флавий. И вообще письменных свидетельств огромное количество.

А кроме письменных, сколько др.свидетельств – сами места Иерусалима. А катакомбы? Это все, оказывается, ничто?

И даже не касаясь таких идей и аргументов мифологических школ – видно, чего стоят сами их гипотезы по себе. Это только две вещи – человеческая глупость и невежество, или – хуже – нарочитая ненависть к христианству и попытка его уничтожить.

И вообще ни в одной религии личность основателя не имеет такого значения, крое имеет Хс для христианства – принципиально. Ни буддизм, ни зороастризм, ни ислам – не потеряли бы ничего, если бы основателем был кто-то др. Для христианства же Хс – это все, если Его нет, то христианство рассыпается моментально. И если в отношении прочих религий главное – это учение, то в хр-ве главное – не учение, а Жертва Христова, Крест. Эту жертву мог принести только Богочеловек. Никакая др.жертва не могла принести ничего подобного.

И как в 18 веке и дальше делались попытки вообще убрать Христа с историч.сцены, так и теперь эти попытки показали полную бессмысленность, полную науч.несостоятельность – то теперь это ясно, и избрана др.тактика – да, Хс был, но каков он был? Мы не имеем якобы достаточ.сведений, что Ему много приписано человеч.фантазией и т.д. И что даже если и это принять, мы еще не знаем всех потенц.сил, крые скрыты в человеч.природе. Возможно да, он был сильный экстрасенс, сила от него исходила. Меня убеждал еп.англиканской церкви, что Хс – это совершенный человек. Др.профессор-новозаветчик, что Хс не воскрес. А если нет воскресения, то и Жертвы нет.

Должен вам сказать, что сейчас на западе эти тенденции с огромной силой приобретают свое развитие, причем самое ужасное. И эти тенденции исходят от людей не вне церкви находящихся католич.или протестанской, а наоборот – изнутри. Скепсис и отрицание Христа. Еще бы Его не отрицать, когда Он всем своим учением и существом противостоит основной устремленности человеч.жизни – похоть плоти, похоть очей и гордость житейская. «Мое царство не от мира сего», «нельзя служить Богу и мамоне» - какую реакцию это вызвало. И сегодня это приобретает вселенский масштаб, это противостояние.

Одна из оч.важных тем, крую мы затем рассмотрим – это доказательство истинности, божественности происхождения христианства. Ни одна религия не имеет аргументов в пользу своего божественного происхождения. А христианство имеет такие аргументы. Божественности – то есть истинности происхождения. Основная идея аргументов – что ни возникновение христианства и его сохранение в истории, и ни одна из вероучительных истин, ни осн.идея духовно-нравственного порядка – не могла возникнуть естественным путем. Это уже понимали и те атеисты, крые находили в себе мужество признаться в этом.

Фридрих Энгельс– какой еще надо больший авторитет – сказал: «Христианство вступило в резкое противоречие со всеми существовавшими до сих пор религиями». Запомните эти слова, буду спрашивать, как священное писание. Ни одна религия до сих пор не вступало, а христианство вступило. И речь идет не о простом конфликте внешнецерковного характера, и не о конфликте идей, а о другом, более глубоком. Христианство вступило в противоречие в том плане с религиями, что все основополаг.истины не находят корней и истоков в др.религиях, а истоки его совсем другие.

Бог-Троица – казалось бы, сколько там было триад, Боговоплощение – казалось бы все боги воплощаются, Спаситель – все ждали Мессию, - а ничего общего, совсем др.учение. Духовно-нравств.сторона – тоже – что христианство порождено не этой землей. Где же тогда его источник? Остается только одно. При этом если мы вспомним, кто были проповедниками – это усилит наше убеждение. Петр и Иоанн – когда их арестовали – да, это люди некнижные (!), запретим им проповедовать. Но где же было им придумать тогда это учение, если они некнижные. Они и не придумывали, а они просто констатировали факты. И в этом сила христ.свидетельства, сила доказательств того, что христианство действительно исходит с неба, а не из земли.

Помимо мифологич.школы, были еще созданы, говоря громко, теории. От мифологич.школы пришлось отказаться и создавать другие. В 50-е года у нас появились книги, где стали делаться попытки такого рода – 1) осуждение этой мифологич.т.зрение, 2) указание на то, что в нашей атеистич.литературе мы искажали основоположников марксизма, когда цитировали их. И начались поиски др.вариантов.

Эти теории не имели своего официального названия, а основ.идея новых гипотез – это синкретическая идея. Отказавшись от мифологической, настаивали на синкретической идеи. Суть ее – что христианство было создано разнородно из разных элементов разных религий и отдельных философских идей. Религий следующих – иудаизма (чисто географически христианство родилось там). В чем недостаток этой идеи? – в том, что когда что-то развивается эволюционно, то исторически можно просмотреть шаг за шагом, как появляются отдельные идеи, как они развиваются, и как они сливаются в одну. Как христианство возникло? – Внезапно, «революционно», сразу. Не было его, и вдруг раз – и возникло. Ни о какой эволюции и речь не идет. Произошла настоящая духовная революция.

И была создана еще одна теория, крую можно назвать социально-экономической. Суть ее тоже проста – что христианство – это религиозно окрашенная идеология, явл.плодом фантазий отчаявшихся угнетенных народов, рабов, крые не смогли освободиться от ига поработителей вооруж.путем и стали создавать себе фантазии и обл.надежд в др.мире. так возник у них Спаситель, порожденный этой фантазией. В чем недостаток этой гипотезы? – что все историч.исследования однозначно показывают, что народы Рим.империи в предшеств.эпоху в конце 1 в.до н.э. – нач.1 в.н.э.стали жить гораздо лучше. Положение материальное, образовательное – улучшилось, соц.свободы – возросли, вольноотпущенники стали занимать высокие социальные посты. Никакого противоречия между классами не было. Была ситуация др.порядка, социального неравенства при даже рабовладельч.строе тогда не было, какое позже произошло. Это оч.любопытно. Этот плебс был свободен, никто не был подавлен, восстания продолжались и были оч.серьезные, сам Рим висел на волоске – восстание Спартака, напр.

И эту теорию начали разрушать ее же вдохновители и строители. Напр., Александр Исаакович Каждан сначала защищал диссертацию, а затем сам же писал критику в «Вопросах философии» и говорил, что и я в т.ч.ошибался.

Перечислю основные аргументы, показывающие несостоятельность антихристианских теорий.

- огромное колич-во фактов, свидетельствующих об историчности Христа. Плиний, Светоний, Тацит и др.

- невероятно, чтобы такой евангельский образ Христа был бы создан или в иудейской, или в языч.среде. Это совершенно однозначно. «Мы проповедуем Христа распятого – иудеем соблазн, эллинам же безумие» - Павел это прекрасно выразил, а он был оч.ученый, а не как некнижные рыбари. Иудеям соблазн – еще бы – Мессия распят, а не царь всей земли и господин всех народов. Эллинам безумие – что это не новый Август, крый даст всем в изобилии народам хлеба и зрелищ. И образ Христа в Евангелиях не мог быть создан в иудейской и языч.среде – и не был создан никогда даже и в последующем, и это еще более важно. Это уникальный образ. Попытался Сервантес собрать образ – получился Дон Кихот, попытался Достоевский – получился идиот, так и пришлось его назвать. И это оч.убедительное доказательство, что Хс так и не был создан в литературной среде.

- факт отношения к христианству и в иудействе, и в язычестве. Про иудейство даже и говорить нечего. Если посм.исторически, то оч.интересно – почему распяли Христа, почему такие гонения на христиан свыше 300 лет. А со стороны язычества – Рим издает даже законы (!), по крым независимо (!) от вашего соц.положения, имущественного и проч.христиане подлежат казни. Вы смотрели фильм польского режисс., экранизацию Камо грядеши – как львы и леопарды терзают кучку христиан в амфитеатре. Или как христиан просмаливали как факелы в Нероновом саду, и зажигали с наступлением темноты для развлечения. Кто бы тогда в такую религию пошел? Такое отношение было со стороны язычества. И зачем же свое порождение уничтожать, если это свое? Хотя есть и противополож.аргумент – каково было отношение первонач. христ.церкви к язычеству – Христос говорит – сначала поговори с братом наедине, потом возьми двоих или троих – потом скажи Церкви – и уже если и здесь не послушает – да будет тебе как язычник и мытарь. Вот каково отношение Христа было к язычеству, то же находим и у апостолов, и у апологетов и т.д. С какой бы стати так христиане относились бы, если бы это были родственные идеи? Христос говорит – не заботьтесь, что вам есть и пить, ибо всего этого ищут язычники. Т.е.он показывает корень противостояния – не есть и пить искать надо, а Царства Божия и правды его. Он устанавливает приоритеты. И поверьте, друзья, кто будет искать честной христианской жизни – это все приложится, а кто наоборот только начнет – все потеряет. Потому что Бог видит, что вы не ради корысти это делаете, а ради Бога и истины. Надо указать и принципиальные отличия христианских идеалов жизни – духовных и нравственных, христианского понимания смысла жизни от иудейского и языческого. У иудеев – это шалом, мирское благополучие. Христианство же, не отрицая этого, указывает другие идеалы, свое место указывает голове, а свое – ногам, и не вздумайте перевернуть. Ищите прежде всего Царства Божия и правды его, а иначе себя жестоко накажете. Зачем все силы души отдавать на то, что все равно лопнет? Христианство и говорит – и это надо делать, и того не оставлять. Не человекобожие христианство проповедует, а Богочеловечество.

И никак нельзя вывести христианство из язычества, напр., учение о Логосе из учения Филона Александрийского. Это как если бы сказать, что если организм свиньи похож на организм человека, то это и есть одно и то же? А так и поступают подобные критики христианства.

И все специфически христианские истины уникальны. Христос – Богочеловек, Боговоплощение и воскресение – уникальны. Откуда эти уникумы вдруг такой россыпью, как будто какой-то волшебник взял и бросил горсть бриллиантов. Даже если бы не было ученого ап.Павла, его посланий, мы бы все равно все это имели. И если бы не было неученых рыбарей, а был бы только ап.Павел – то же самое бы мы имели. И простой взор Петра, и мощь мысли ап.Павла.

Лейбниц: «если бы геометрия так же сталкивалась с нашими страстями и повседневными интересами, как этика христианства, то мы оспаривали бы ее и попирали ненамного меньше, хотя бы она и опиралась на Евклида».

Христианство призывает к борьбе с самим собой. Оно утверждает вечность человеч.личности, и тем самым – что каждому придется дать ответ перед Богом за все то, что он сделает здесь. Т.е.все наши деяния и мысли никуда не исчезают, они остаются, и за все это надо будет дать ответ, за всю свою жизнь. Страх перед ответственностью – это один из сильнейших стимулов, заставляющ.человека отрицать бытие Бога – как страус, крый прячет голову в песок.

Сам метод мифологич.школы (когда пытались доказать, что Христа как историч.личности не было, а это только миф) – осмеян в истории.

Уэтли, англиканский епископ – применяет метод солнечного мифа к Наполеону, что его якобы не существовало – он как солнце востока восходит от Египта, у него было 12 маршалов – знаки зодиака, он был побежден зимней стужей в России – зимним солнцем и окончил свою жизнь в океане. Тоже как миф о солнце.

Исторические свидетельства об Иисусе Христе:

1) Мара бар Серапион, сирийский философ, 1-нач.2 в (подлинника нет, копия 6-7 в. – в Брит.музее) пишет сыну письмо: Скажи нам, мудрейший из людей, на какое обладание м.положиться человек? Ибо какую пользу получили афиняне от того, что они убили Сократа, —ведь возмездием им за это был голод и чума? Или самосцы, что сожгли Пифагора, —ведь вся страна их в единый миг была занесена песком? Или Иудеи от казни своего Мудрого Царя —ведь с этого времени у них было отнято царство? Ибо Бог справедливо воздал за этих трех мудрецов: афиняне умерли от голода, самосцы были затоплены морем, иудеи сокрушены и изгнаны из своего царства, живут повсюду в рассеянии».

2) Плиний Младший, нач.2 в., письмо Траяну ок.110 г. – о результатах расследования: «Другие, названные доносчиком, сказали, что они христиане, а затем отказались от этого, сказав, что они были христианами, а затем отпали, некоторые за три года, другие за много лет назад, некоторые за двадцать. Все они почитали и твое изображение, и статуи богов, и обругали Христа. Они утверждали, что вся их вина ил заблуждение состояли в том, что они, обычно по определенным дням, собирались до рассвета; воспевали, чередуясь, Христа как Бога и клятвенно обязывались не преступление совершать, а воздерживаться от воровства, грабежа, прелюбодеяния, нарушения слова, отказа выдать доверенное. После этого они обыкновенно расходились и приходили опять для принятия пищи, обычной и невинной».

Т.е.здесь важны указания – на констатацию факта веры во Христа именно как Бога, а также на давность лет.

3) Тацит, нач.2 в., «Анналы» – о пожаре в Риме во время Нерона: «И вот Нерон, чтобы побороть слухи, приискал виновных и придал изощреннейшим казням тех, кто своими мерзостями навлек на себя всеобщую ненависть и кого толпа называла христианами. Христа, от имени Которого происходит это название, казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат; подавленное на время это зловредное суеверие вновь прорыватся стало наружу и не только в Иудее, от куда пошла эта пагуба, но и в Риме, куда отовсюду стекается все наиболее гнусное и постыдное и где оно находит приверженцев».

4) Светоний, нач.2 в., «Жизнь 12-ти цезарей». В жизнеописании императора Клавдия (41 — 54) Светоний сообщает, что "иудеев, постоянно волнуемых Хрестом, он изгнал из Рима". Об этом указе сообщается и в книге Деяний, где говорится, что апостол Павел, прийдя в Коринф, нашел там высланных иудеев, "потому что Клавдий повелел всем иудеям удалится из Рима" (18,2).

Второе интересное место у Светония находим в жизнеописании императора Нерона. Перечисляя положительное, с его точки зрения, деяние императора, Светоний в частности говорит, что были "наказаны христиане, приверженцы нового и зловредного суеверия".

У Светония имеется еще одно сообщение, подтверждающее историческую достоверность фактов, передаваемых книгами Нового Завета. Светоний пишет об императоре Клавдии, что "любил он и Феликса, которого поставил начальником когорт и конных отрядов в Иудее". О Феликсе, как известно, упоминает книга Деяний (гл. 23, 24, 25).

5) Весьма ценное свидетельство об Иисусе Христе оставил еврейский историк Иосиф Флавий (37—100) в своем сочинении "Иудейские древности", написанные около 93 года. Во всех известных списках "Древностей" это место читается так: "В то время был человек мудрый, именуемый Иисусом, жизнь Которого была совершенной, Его добродетели нашли общее признание, а многие евреи и язычники стали Его учениками. И Пилат осудил Его на крестную смерть и те, кто стали Его учениками, проповедовали Его учение. Они утверждали, что Он явился им живым через три дня после Его мученической смерти. Быть может, Он и был тем Мессией, о Котором пророки рассказывали чудеса?"

Другой вариант рукописи Флавия в этом месте – «Он опять явился им живой в третий день, как пророки Божии предсказывали об этих и многих других, относящихся к Нему делах», т.е.Флавий либо утвердительно, либо сомнительно говорит о явлении Христа живым после смерти. Возможно, Флавий мог быть сочувствующим христианам, и боялся – страха ради иудейского сам не стал христианином, но в своей истории написал об этом.

Другое место в "Иудейских древностях" является еще одним подтверждением не только историчности Лица Господа Иисуса Христа, но и большой распространенности уже в то время веры в Него как Мессию. В книге 20-й, гл. 9 читаем: "Первосвященник Анна собрал суд и поставил перед ним брата Иисусова, называемого Христом, по имени Иакова и некоторых других, которых обвиняли в нарушении закона, и приказал побить их камнями".

Третье место у Иосифа Флавия - где он сообщает об Иоанне Крестителе, называя его "праведным мужем". Рассказывая же о его казни Иродом, Иосиф добавляет, что происшедшая вскоре после этого гибель войска Ирода была Божим наказанием Ироду за смерть Иоанна".

6) Талмуд упоминает о Христе. Талмуд дышит глубокой неприязнью ко Христу и христианству. Не упоминая имени Иисуса Христа ("Пусть имя Его и память о Нем искоренятся",— заявляет иудейская книга "Толдот Ешуа"), Талмуд в оскорбительной форме, но тем не менее сообщает, что Он родился от Марии (Шаббат, 104,2), Которая происходила от рода Давидова, — что с Иосифом и Марией Он бежал в Египет, где научился магии, и с ее помощью "делал Себя Богом" (Санхедрин, 107, 2), творил чудеса и говорил, что взойдет на небо. Накануне Пасхи Он был повешен, ибо предался чародейству, соблазнял израильтян переходом в чужую религию и в Его оправдание никто ничего не сказал. Он был царской крови (Санхедрин, 43, 1) и др.

7) Другие свидетельства: Цельс, Порфирий, Лукиан Самосатский, Юлиан Отступник – уже более поздние, 2-3й вв.

О Сократе же, например, сохранилось всего два свидетельства – Платон и Ксенофан, кажется, причем они очень отличаются друг от друга. Но никто не сомневается все-таки, что Сократ существовал.

Идея партеногенеза (происхождение от Девы) не могла возникнуть в иудейской среде – т.к.там девочку в 14-15 лет уже отдавали замуж.

Причины сходства некрых элементов христианства с языческими

1)Общность для всего человечества пра-откровения, что потом проявлялось в религиях разных народов.

У всех народов сохраняются воспоминания о некоем золотом веке человечества, времени всеобщего благоденствия, счастья. И указывается одна и та же причина исчезновения этого золотого века – грех людей – что они восстали против богов, возгордились. Эти же мысли мы находим в начале библ.повествования. В коментарии истолкователя браманизма Шанкары к Брахмасутрам есть такое место: “Передают, что иные из древних находились в общении с богами и пророками, сообразно с их выдающимися заслугами, даже видимо вступали в общение с богами и пророками". Аналогичные свидетельства – в шумерских хрониках.

Историки религий называют эту отдаленнейшую эпоху истории человечества временем пра-откровения. В 1911 году Вильгельм Шмидт выпускает капитальный 12-томный труд под названием «Праоткровение, как начало Откровения Божия», в котором, на основании множества данных исторических, археологических, филологических и, главным образом этнографических, доказывает наличие "Праоткровения" у народов всех стран и времен.

Митрополит Филарет Дроздов выразил это в следующих словах: "Древнее и ветхозаветное человечество жило именно остатками в своей природе эдемского духовного света первобытной райской жизни, — остатками, впрочем, истощавшимися у грешных людей с продолжением времен. Языческие древнейшие творения, например, Илиада и Одисея Гомерова, или индийские поэты незапамятных времен поражают нас отнюдь не ребячеством, а каким-то духовным величием древнего патриархального человека. Чем ближе был человек к пребыванию своему в Эдеме, тем обильнее и живее были в нем остатки эдемской жизни, в которой он одушевлялся духом из уст Божиих, и первобытного духовного света, в котором так ясно и ощутительно выражались для него во всем творении творческие глаголы ...".

Это примерно как девочка играет в куклы – ничего не понимает, что-то смутно ощущает, а все равно играет. Так и язычество играло в такие куклы.

2)Единство человеческого духа– что наша творческая инициатива проявляет себя в более-менее однородных формах

"Иней, покрывающий зимой стекла, часто принимает вид богатой растительности, но под увеличительным стеклом обман исчезает: нет ни клеточки ткани, ни жизни, — глаз видит только внешним образом связанные кристаллы и окаменелости смерти” – пишет один исследователь. Так и мы иногда находим лишь сходство внешних форм в религиях, но нельзя отождествлять их истоки. Похожие мысли находим в Ведах, у Конфуция, в егип.пирамидах и саркофагах, но откуда неграмотные апостолы могли это знать?

Известный ориенталист Макс Мюллер говорит, что нельзя читать Веданту, не поражаясь удивительным сходством ее с учением Пифагора и Платона, — "но никто, по словам М.Мюллера, не станет говорить о заимствовании названными философами своих идей у Индии, так как более широкое изучение рода человеческого показывает, что возможно в одной стране, возможно и в другой ".

Так, например, в науке одновременно совершают открытия разные люди, и потом идут споры, кто же первый открыл.

Этот же антропологический закон единства человеческого духа сохраняет свою полную силу и в отношении к религиозной жизни. "Одинаковые начатки, — пишет А.Ревиль, — порожденные в очень различных местах и послужившие параллельными исходными пунктами, могут в своих логических последствиях приводить к самым удивительным совпадениям, хотя между соответствующими народностями никогда не существовало никаких сношений. Изучение религий народов, оставшихся чуждыми цивилизации, обнаруживало в полном свете эту истину. Какие странные совпадения обрядов и суеверий наблюдаются у таких, ничего не знающих друг о друге, народностях, как эскимосы и готтентоты, негры центральной Африки и древние мексиканцы, полинезийцы и народы северной Азии".

3)Наличие определенных положительных идей и установлений в языческой мысли(индийской, греческой, римской). Уже само Евангелие от Иоанна начинается со слов «Ен архи ин о Логос» - а слово Логос использовалось уже за 6 столетий до христианства.

Бог все-таки не оставлял др.народы без Своего осенения, и им внушал тоже многие прекрасные идеи. Хотя языческим народам и предоставлено было "ходить собственными путями"( Деян. 14, 16), однако Бог и им "не переставал свидетельствовать о Себе"(Деян. 14, 17). И в язычестве “люди искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли"( Деян. 17,27).

В сердцах язычников всегда оставалось "написанным дело законное", "спослушествующей им совести"( Рим. 2,15), возвещавшей им о нравственных обязанностях их к Богу, к себе и ближним. Бог открывал Себя и язычникам, в меру их разумения. Господь от начала рассеял повсюду семена Божественного Логоса.

Св. Иустин Философговорит, что Логос действоал не только "через Сократа, среди эллинов ", но и "среди варварских народов". "У всех есть семена Истины". Христос есть Слово, Коему причастен весь род человеческий. Те, которые жили согласно со Словом, суть христиане, хотя бы они считались за безбожников, — таковы между эллинами Сократ, Гераклит и им подобные". "Во всяком народе, — говорит св. Иустин, — веруют во Христа и ожидают Его".

Языч.мысль признавалась иногда детоводителем ко Христу.

Древняя иконография допускала изображение антич.языч.философов – Орфей, Гомер, Солон, Пифагор, Аристотель, Платон, Сенека – кто пророчествовали о всевышнем Божестве и о рождестве Христа по плоти от Богородицы. В московском Кремле мы видим в Успен., Благовещ., Арханг.соборах.

4)Влияние самого христианства на языческую среду.

Например, весьма часто указывают на сходство рассказов о жизни Будды с евангельскими повествованиями. Действительно, сходство нельзя не признать. При рождении Будды так же раздавалось небесное пение; цари подносили новорожденному ценные подарки; старый брамин поднял его на руки и признал в нем спасителя от всех зол; в зрелом возрасте Будда был искушаем сатаною, и т.д. Однако, при указании этих параллелей обычно умалчивается, что все священные книги буддистов (в том числе и жизнеописания Будды) имеются в двух редакциях или изложениях: в так называемом южно-буддийском каноне (на острове Цейлон) и в северно-буддийском каноне (в Тибете и Монголии). Канон южно-цейлонский, так называемый "палийский", является наиболее древним и первоначальным, а канон северный — позднейшим. Замечательно, что рассказы о чудесных обстоятельствах рождения Будды и его жизни содержаться только в северном каноне, а в каноне южно-цейлонском, древнейшем — отсутствуют. Исследователи буддийской священной письменности установили, что эти рассказы стали появляться в книгах северного канона только с 5 столетия по Р.Х., когда несторианские христиане проникли в Монголию и успели многих познакомить со своим учением.

Другой пример - благодаря знакомству с проповедями христианских миссионеров окончательно сформировалось индуисткое учение о Тримурти, крое также было сформулировано в середине 1 тыс.-летия по РХ. – попытка рационального объединения деятельности трех богов – Брахмы, Вишну и Шивы. Каждый заведует своей функцией, но их деятельность неразрывна. (Правда, говорят, что этот культ Тримурти не очень прижился. Культ Брахмы исчез, а вишнуизм и шиваизм – самые живые религии Индии).

Так, усматривание сходства некрых черт язычества с христианством – это демагогический подход. Так, ученые установили, что у человека и свиньи тоже есть некоторое сходство в организме, но это не значит, что человека надо отождествлять со свиньей.

Или у нас друг с другом тоже есть много черт сходства.

Т.е.надо обращать внимание на сущность явлений.

Отличие христианства от язычества

Это уже подход по существу. Тогда мы увидим, что более существенно.

Всегда существуют тенденции некой подмены одного явления, крое требует некрого напряжения для удержания его в надлежащем виде – другим явлением, крое такого напряжения не требует. Т.е.тенденция упрощения. Это психологич.закон.

Язычество – история самого термина такова, что ВЗ иудеи называли язычниками, народами – все те народы, крые были нееврейскими, и их верования – языческими. Их религии отличались от иудейской. Хотя многие религии поражали глубиной своего откровения и некрой верностью, но они, понятно, не досягали «уровня» иудейской религии.

Религия прежде всего как образ жизни, а не только сумма знаний.

В христианскую же эпоху язычеством стали называть те религии и вообще тот образ жизни, крые принципиально не соответствовали христианскому образу жизни. И прежде всего это касается: 1) жизни, 2) веры – это по степени значимости. Обычно же мы оцениваем эти явления наоборот.

В Евангелии нас поражает мысль – вы были такими-то, жили так-то, а теперь вы призваны изменить свою жизнь, жить по-другому. Т.е.все время речь идет об изменении жизни, а вероучительная сторона (или сегодня бы мы сказали – догматич.сторона) – присутствует, но только как бы в виде некоей основы, присутствует только в оч.незначительной степени, в самых основных положениях. Нет никакой детальной разработки вероучения, ничего этого нет – почему? – По той простой причине, что все наши рац.представления об истинах веры оч.далеки от той реальности, крую на самом деле представляют эти истины. Само понятие Бога – если попросить любого из нас – уже будет такой необыкновенный букет. Посмотрите – множество святых, крые нигде не учились и совершенно не были знакомы ни с какими тонкостями догматич.учения – достигали вершин Богопознания, обожения, Богопросвещения – и об этом свидетельствуют плоды их жизни. Потрясающие чудеса, прозрения, сам облик их – какой он был.

Есть лишь несколько положений основных – что Бог един, Бог Триипостасен, Господь Иисус Христос есть Бог и Спаситель наш, что есть святые, которые молятся за нас и крым мы можем молиться – вот лишь несколько положений, крые делают чка православным. А вся прочая масса знаний, деталей, споров – кто еретик, а кто нет – это не делает простых верующих богоподобными. Но некрые вещи нужны для священнослужителей, знать несколько больше.

Так в чем же состоит язычество? – Прежде всего в нехристианском образе жизни. Это номер один. Само знание христ.вероучения без христианского образа жизни – не делает человека православным. Более того, не делает чка христианином. Им делает только правильная христианская жизнь.

К сожалению, с введением церковных школ на западе, а затем и у нас – свели православие к какой-то сумме знаний о религии и забыли о самом главном. В этом – беда духовных школ.

Чем характеризуется язычество? – Это великолепно показано в искушениях Христа. Язычество нам предлагает – «похоть плоти, похоть очес и гордость житейская», как сказал Иоанн Богослов. Авва Дорофей – еще более ярко выразил – три «С» - сластолюбие, славолюбие, сребролюбие.

Вот что такое язычество. Или одним словом – гедония. Смысл жизни – гедонистический, стремление к наслаждению, здесь и только здесь.

Первое и главнейшее отличие христианства от язычества: Ап.Павел – не имамы зде пребывающего града, но грядущего взыскуем.

Т.е.мы здесь в гостинице, а точнее – в больнице. Мы здесь в путешествии, но не дома. И безумен тот, кто шалаш принимает за дом, и все силы отдает на этот шалаш, забыв о доме.

Христианство говорит, что наш дом – это Бог. Бог – это не объект, не какое-то существо, крое живет в созвездии Лебедя или Раков. Он есть Дух, он – природа всех вещей. Наше благо, наш дом – это Он. И мы стремимся не к получению благ от Бога (да избавит Бог от этого, это язычество), а – Самого Бога ждем, стремимся к Нему Самому, к уподоблению Ему, ибо им живем и движемся и существуем, Он есть Дух всеобъемлющий. К Богу мы стремимся, а не к раю. Не благ от Бога ждем, а Самого Бога.

А языч.сознание наполнено чем? – дай, дай, дай то, другое, третье. Ты мне не нужен (сам Бог), а только дай мне то-то. Попробуйте, скажите так любому человеку – ты мне не нужен, а дай то, что я хочу от тебя получить.

Итак, первое главнейшее отличие христианства от язычества – в различном понимании смысла человеч.жизни. Для язычества весь смысл здесь, в этой земной жизни. Это безумие – цепляться за мыльный пузырь, крый м.сейчас, в любой момент лопнуть – и лопается на наших глазах! Наша жизнь – это действительно мыльный пузырь. Не м.быть смысла жизни в том, что лопается в любой момент. Это ли не безумие?

Христианство же видит смысл жизни видит в вечной жизни – непрекращающейся, в жизни с Тем, Кто сам вечен и бесконечен – в жизни с Богом.

Но могут сказать – а в индуизме или буддизме – тоже речь идет о слиянии с божеством?

Лучше всего это можно представить в таком образе – соляная кукла, погруженная в океан и растворившаяся в нем – вся она там? – Да. – Она в нем? – Да. – Но осталась кукла? – Нет.

Брахман – это бесконеч.океан, в кром каждая личность растворяется. Для буддизма это так, там даже души нет, буддизм отрицает существование души. Индуизм же рассматривает вечность как трансформацию этой земной жизни, как некое подобие этой земной жизни, как бесконечное состояние перевоплощений, потому что редко кто освобождается от сансары.

В христианстве личность в соединении с Богом не растворяется, а напротив – достигает апогея своего раскрытия. Вот в чем принц.раскрытие от индуистских и буддистских концепций.

И это проявление вершины личности – как это эстетически выглядит? Личность – это богоподобная красота. Не случайно самые авторитетные святоотеч.сборники мыслей названы Филокалиями – Добротолюбиями, хотя калия – это красота (хотя есть иногда и значение добро), воссоздание той богообразности, к крой предназначен человек.

Вот каков смысл жизни в христианстве – достижение богоподобия, вечной жизни в Боге, при кром личность раскрывается, а не растворяется. Человек становится богом по благодати. Кстати, это его назначение – до прохождения чком опытного пути познания себя – и явилось источником того, что мы называем первым грехопадением. Не познав себя и увидев себя богом, человек возмнил себя богом. И наступило средостение, противопоставление между чком и Богом.

Христианство дает возможность чку через опыт земной жизни познание себя, когда чк видит, что он без Бога – ничто. В этом и закл.смысл земной жизни. Когда чк познает, что без Бога он –ничто. Тогда только чк м.видеть, что с Богом – он бог, со славою и честью

Разве язычество это знает? Где мы это найдем в язычестве? – нигде, только христианство открывает это.

И когда мы говорим «язычество» - мы смотрим за окно, что оно там. Это глупо. Язычество здесь, во мне, в каждом христианине – тоже живет язычник. Ап.Павел так и сказал – в нас живет и ветхий человек, та гедонистическая, животная сторона – она постоянно бунтует, находится в состоянии перманентной революции – чтобы свергнуть человеч.начало, чтобы восторжествовало начало животное и демоническое – похоть плоти, похоть очей и гордость житейская.

Чем христианин отличается от язычника? – что христианин видит в себе это язычество как недолжное начало, с крым надо бороться и противостоять. Почему? – потому что это начало является источником страданий – и душевных, и телесных для человека. Славянское слово страсть – это и есть страдание, это то, что приносит человеку страдание. Одни страдания могут проявляться сразу, другие – постепенно, и они закладывают основу, чтобы потом проявиться.

Это как развитие рака – сначала опухоль маленькая, а потом она доходит до того, что уже становится поздно.

И христианин отличается тем от языч., что видит это язычество и противостоит ему, он борется с ним, как с болезнью. А для язычества это не болезнь, а цель стремления – богатство, слава, наслаждение – это цель. А христианство говорит – что это страсть, края тебе здесь уже поставит подножку, что потом и веревку на шею повесит. А когда душа освобождается от тела, то страсти в тысячи раз сильнее начинают в ней действовать. Здесь я могу отвлечься, время чем-то занять – а там страсти не находят себе пищи, ибо там пищи нет.

Поэтому церковное учение и предупреждает – борись здесь со страстями, а то потом будет поздно. Язычество этого не знает, а стремится к этим мыльным пузырям, и не знает, в какой миг истяжут душу от тебе, и всю душу полагает на это. Христианство же говорит – не имамы зде пребывающего града, но грядущего взыскуем.

Поэтому ни о каких языч.источниках христианства говорить и не приходится.

Другие черты – уже производные от первого.

2. Натурализм – следование природе (той, в крой сейчас находимся). И какое следование – казалось бы, Христос был на браке, и пил вино, и более того – даже претворил воду в вино – то есть, христианство нисколько не исключает естественные человеч.потребности, но что говорит христианство? – пей, но не упивайся, ешь, но не нажирайся, женись и выходи замуж – но не развратничай. Христианство указывает норму правильного, здорового, самого благого пути в человеч.жизни. И мы на каждом шагу убеждаемся в этом. Что происходит с пьяницами? – вот в этом и убеждаемся.

А напр., на празднике Диониса или Вакха кто являлся наиболее угодившим богу? – тот, кто более всего выпивал вина. И когда уже как скотина валяется – вот это уже и самый угодивший.

И чем человек в данной сфере отличается от животного? Животное наестся и отходит, а человек обязательно объестся. Но мало этого, есть еще более худшее. Человек насыщенный и пресыщенный обязательно переходит меру естественного потребления земными благами, он обязательно вступает в сферу противоестественную.

Например, сегодня оч.много говорят о т.наз.голубых. Но не было бы этих голубых, а это было бы редчайшее явление, если бы их в колхозы сталинские загнать, где бы они работали по 20 часов. А когда пресыщенность появляется – что бы такого еще нового? Начинаются такие противоестественные страсти. Как на пирах у Рим.патрицией – тот же Петроний, когда на десерт подавали на серебряных тарелочках по два соловьиных язычка? Пресыщенность требует чего-то нового, и начинается развращение. И это касается всех без исключения сфер.

Животное к этому не способно, а человек обязательно при пресыщении вступает в такую противоестественную сферу.

И язычество обязательно к этому приходит. Но не просто приходит, а наступает следующий этап – оправдание этого. Сами юридич.нормы подгоняются под это.

И мы видим, что если касаться нашей современности – мы видим, что уже так называемые христианские протестантские церкви начинают церковно оправдывать эти извращения, эти дикие вещи. И как оправдывают – христианство же проповедует любовь!

Так вот, натурализм язычества – и напротив, здравость, разумность христианства – Христос на браке в Кане Галилейской пьет вино, я уверен – пел и песни, не сомневаюсь – эти брачные песни, не сидел же Он в углу и говорил – у, греховодники, напились и поют сейчас!

А посмотрите, какую карикатуру рисуют на христианства, будто бы они что-то отнимают у человека. А какие у нас были народные обычаи, какая красота, где сохранялось еще христианское начало.

3. Мифотворчество языческих религий – это следующий момент. Их боги – это не историч.личности, а мифы. Вы не найдете никаких координат, когда этот бог родился, когда он крестился. Мифы – это идеи, поданные нам в образах. Это мифотворческое мышление – оно присуще всем религиям. Даже в библейском повествовании много такого мифологического языка, т.е.образности, метафоричности, аллегоричности. Эта образность всюду в восточных языках присутствует. Но чем отличается сама религиозность язычников? – она не имеет историч.основы, это все неисторично, все их бога - это лишь идеи, порождения христианской фантазии. Христианство же – насквозь исторично. Сколько научных, исторических, археологических свидетельств!

4. Нравственное учение христианства и язычества – это особый аспект. Христианство говорит о духовной стороне жизни человека, ставит это как первичное начало человеч.жизни. Даже не нравственное, а духовное – это разные вещи, хотя и взаимосвязанные и похожие. Но это не одно и то же. Первый в рай вошел совсем не нравственный человек. По своей нравственности фарисеи, распинатели – были выше, они были исполнителями закона, не то, что разбойник. Но они оказались отвергнутыми, а разбойник – принятым в Царство Божие. И оказалось первичной духовность, а не нравственность. Нравственность тогда хороша, когда она приводит к правильной духовности, в противном случае она является источником гибели для человека. «Вот, например, я живу – ничем не грешу, хожу в церковь, причащаюсь, никого не убиваю, не граблю, не изменяю, не пьянствую» - прямо в рай, прямо в рай, только ножки поднимай. Вот какой я святой!

Но нравственность и духовность – это разные вещи. Нравственность может быть такой, что чк превратится в святого сатану – безупречен снаружи, и сатана по своей гордыни – да избавит Бог каждого от такой нравственности!

И чем спасся разбойник? – осознанием того, что он, конечно, не достоин ни Царства Божия, ни спасения – и раскаянием в этом. В этом – центр духовности, осознание своей безобразности, т.е.видением. Без этого видения и осознания никакой правильной духовности у чка нет. Когда же, напротив, присутствует др.сознание – сам дрянь дрянью, а все твердит – несмь, якоже прочие человецы – тогда можем сказать, что это духовность не христианская, а сатанинская.

Увы, язычество этого не понимает. Там самое большое, что под духовностью подразумевается – это высокая нравственность. А гордыня – такая, что Боже мой!

5. Уникальность личности Христа. Этим христианство отличается без исключения от всех религий. Для др.религий основатель их не имеет существенного, принципиального значения. Сущность религии не изменится от того, кто был там основателем, потому что сущность всех нехристианских религий без исключения, в т.ч.и ветхозаветной – в указании правильного пути жизни и веры, т.е.к научению. А сами основатели тем и велики, что открывают этот путь жизни, путь спасения.

В христианстве – совсем иначе. Христос прежде всего велик не тем, что он Учитель, хотя и является им. Совсем нет. Уникальность Его личности – в том, что Он совершил Жертву спасения человека, крую никто не мог совершить. И только благодаря именно этой Жертве человечеству открылся полный доступ к Богу. Учитель Он? – Да, но на втором месте.

Поэтому критика так усиленно и боролась со Христом, в частности – на почве Его существования, даже отрицали Его реальное историч.бытие. Потому что понимали, что если нет Христа – христианства нет, это абсурд, чепуха полная. Жертва – вот где корень христианства.

6. В отношении женского божества – во всех языч.религиях наряду с богом присутствуют и женские божества. Потому что все языч.религии строятся как проекция человеч.жизни в бесконечность (то, что предлагал Фейербах). В этом из заземленность, их недальновидность.

В христианстве же нет женского божества, и в ВЗавете – тоже нет. Язычество – напротив, наполнено этим.

В католицизме же Богоматерь фактически сегодня возведена на уровень богини. Я сам присутствовал в диалогах с католиках, и я помню, как один французский кардинал Эльчигирай сказал, что Богоматерь – соискупительница. Это – полнейшее не понимание того, что совершил Христос. В католицизме уже эти языч.тенденции привели к тому, что Богоматерь поставлена на уровень Христа. Помню, сидим в Венеции, и там большая картина – Богоматерь и Христос сидят рядом, а над ними Бог Отец – увенчивает их одинаковыми царскими коронами. Христос – царь, Она – царица, в равном достоинстве.

И все эти тенденции идут оттуда же, из нашего ветхого человека, земного понимания, народного языческого восприятия той действительности.

Но женского божества нигде нет, в отличие от язычества.

Это основные моменты, а их намного больше, если коснуться вероучительных истин, истин духовного порядка – по каждому из этих положений христианство учит совершенно иначе, чем язычество: догмат спасения, Боговоплощение, понимание Логоса, понимание Бога Троицы – все аналоги этих христианских истин есть в язычестве, но это вещи совсем различные.

Так, если посмотреть без увеличительного стекла на роскошный иней, крый покрывает деревья зимой – то можно сказать, что деревья стоят в великолеп.цветах, что это чудо. А если поближе посмотреть – окажется, что это мертвые льдинки, ничего живого нет. Так и здесь – то, о чем говорит язычество и христианство – совершенно разные вещи.

Сущность христианства

Сколько раз в жизни каждому из нас задают вопрос – что такое православие и вообще христианства? Мы все пытались на него ответить, но никакого стандартного однозначного ответа не существует. И все же надо каждый раз пытаться осмыслить основные черты.

Хочу вам напомнить, что богословие в христианском смысле – принципиально отличается от того смысла, крое оно имело до этого (в языческую), и от того, чем оно стало спустя примерно 1000 лет и дальше. Напомню, что как до христианства, так и со 2го тыс-летия, как речь – сначала о богах, потом – о Боге.

И вот пишут толстенные монографии – кто о чем, книги огромные – «суммы теологии», и у нас тоже – кандидатские, докторские, магистерские – пишем, пишем, говорим. Выражаясь древним языком, все это – слова о богах.

Христианское же понимание богословия – совершенно другое, совсем не о том. Смысл слова «теология» - это «богопознание», при этом под знанием разумеется не понятийное описание того, о чем говорим, а непосредственное опытное вкушение, опытное переживание.

Это как я раньше был за границей, приезжаю и говорю студентам – вы знаете, что такое киви? Это такой плод – зелененький, а на вкус такой… Поняли? – Они говорят – нет, ничего не поняли. Вот так же можно говорить и о Боге.

Христианское же понимание богословия – совсем другое. Слово «познание» или «знание», крым можно перевести вторую часть слова теология – это значит «соединение», и соединение воедино. То есть не такое соединение, чтобы получилось что-то средне-неопределенное, а такое, чтобы каждая из соединяющ.частей сохраняла полноту своей индивидуальности. И в этом соединении происходит полноценное познание. Я беру яблоко и ем – теперь я знаю, чем отличается антоновка от к-нибудь аркада желтого. А описывать и писать огромные труды – можно, но никто так и не поймет, чем отличается антоновка от др.сорта яблок.

Так вот, теология – это богопознание, крое предполагает еще соответствующие условия этого познания со стороны человека, при соблюдении крых он становится способным к переживанию, опытному познанию Бога.

Особенно часто Великим Постом поют в храме – вкусите и видите, яко благ Господь. Вкусите.

А чисто рац.познавание, процесс познания, носящий информативный характер – не дает возможности вкушения. Всю жизнь можно писать и говорить о Боге, и остаться без Бога. Всю жизнь писать о вкусе к-нибудь киви, и ни разу не попробовать киви. Это страшная подмена, ужасная, жуткая.

Исторически эта подмена возникла на западе, т.к.там появились первые университеты, а затем перешло и к нам. И мы живем этим.

Что же христианство говорит нам о двух составляющих – о Боге и о человеке? Иногда еще говорят – мир, но ведь человек – и есть микрокосмос, он же и есть сосредоточие тварного мира.

Здесь есть разные подходы к рассм.этой темы.

Можно рассмотреть такой вопрос – что ищет человек в своей жизни, к чему он стремится, каков смысл человеч.жизни? Этот вопрос касается души каждого человека. А если у человека безразличие к этому вопросу – то это уже животное отношение к жизни (интерес только к тому, что необх.для пропитания – хлеба и зрелищ, а его даже не беспокоит мысль, зачем он живет, не пытается осмыслить жизнь).

Здесь мы встречаемся с двумя принц.разными ответами – когда атеизм говорит – верь, что тебя ожидает веч.смерть, ибо нет Бога, души и бессмертия – и религия, края говорит – нет, тебя ожидает веч.жизнь, ибо есть Бог и душа, и вечность.

Итак, первое для понимания сущности христианства – это то, что христианство, как ни одна др.дохристианская религия с полной силой утверждает: человек, ты как личность – бессмертен, тебя ожидает вечность, и ты должен поэтому понять, осмыслить, зачем ты здесь живешь, что ты здесь должен сделать.

Я назвал два ответа. На самом деле есть и др.ответы на вопрос о смысле жизни, но все эти ответы будут бессмысленны. Какой смысл в атеизме, когда ты живешь только один раз, неизвестно, что тебя ожидает в след.минуту, и ты не знаешь, когда ты покинешь землю? Какой смысл в этой жизни?

Жить для послед.потомков? А чем они лучше, вдруг они еще хуже? И притом, они так же смертны. Человечество смертно как биологич.вид. Человечество поэтому исчезнет с лица земли как биологич.вид.

То же самое – немногим отличается и агностицизм, крый говорит – мы ничего не можем знать. Этим часто бывают заражены интеллиг.рафинированные умы, привыкшие ко всему относиться гиперкритически и в результате остающиеся ни с чем. Решение вопроса они видят в жесткой чистой логике. И действительно, с т.зрения чистой логики, не учитывая того, что возможен др.мир и др.познание – чк приходит к агностицизму.

Но в чем ошибка агностицизма – он решительно не принимает в расчет гигантский религиозный опыт. Он просто его категорически отвергают. Но за такое отвержение ученого нельзя одобрить, ведь наука строится не только на теориях, но та тех теориях, крые подтверждаются фактами, и факт является подтверждением истинности или ложности той или иной теории. Агностицизм же отвергает весь религ.опыт, и утверждая, что мы ничего знать не можем – расписывается в том, что он ничего знать не хочет.

Индуистские системы мысли – здесь страдают тем, что чк рассматривается как к-то элемент, песчинка, заброшенная в этот мир, края призвана раствориться в бесконечном океане брахмана. Личность растворяется. И чем же это отличается от атеизма? Есть ли там Бог? Ну хорошо, есть там брахман, но это такой океан духа, в кром личность уничтожается и растворяется.

Как же христианство отвечает на вопрос о смысле человеч.жизни?

Христианство утверждает две, на первый взгляд, чуть ли не взаимоискл.вещи.

С одной стороны, оно утверждает, что чк – богоподобное существо, он есть бог, хотя и не само-сущий в бытии, но по тем свойствам и по назначению – человек поистине является богом. Он призван к бесконечному развитию своей личности. Спасение – это не исчезновение, а есть полное максимальное раскрытие тех богоподобных свойств и того личностного начала, крое присуще человеку. Это утверждение – лишь расшифровка библ.слов «сотворим человека по образу Нашему и подобию Нашему». Духи же – лишь служебные существа, они ниже человека по своей природе – все духи, и падшие, и святые. Только человек имеет возможность богоподобного бытия.

Вот какая цель указывается человеку, вот куда должна быть направлена деятельность человеч.личности. А обратите внимание, сколько сил затрачивают люди, чтобы стать, напр., олимпийским чемпионом – это же такие подвижники, что оч.редкие христ.подвижники с ними сравнятся – только м.быть, оч.древние египетские, скажем, подвижники. Мне однажды один рассказывал из сборной России – там на грани человеч.возможностей, люди не выдерживают. И сколько труда, сил, сколько риска! – чтобы получить олимпийскую золотую медаль.

Христианство говорит – это все пройдет, всех чемпионов забывают, они интересны только в данный миг, а потом выходят другие и достигают еще большего. А христианство предлагает вечную немеркнущую славу богоподобия человека. Эта жизнь является только условием, здесь чк только тренируется, сдает только экзамены, показывает – способен ли он без вреда для себя принять будущую славу, величие, познание. Вот первый человек – оказался не способен, увидев величие себя в богоподобной славе.

С др.же стороны – в то же время христианство утверждает нечто не менее сильное, но прямо с противоположным знаком. Оно говорит, что чк в нынешнем его состоянии, крое принимается нами как естественное состояние – на самом деле является глубоко больным. Мы находимся в состоянии смертной, смертельной болезни. Нет человека, крый бы не умер. С самого начала бытия – он уже приговорен к смерти. И вот на фоне этой смерти – как можно оценить саму эту жизнь? Для атеизма это просто картина мрака, пессимизма и отчаяния, или – закрыв глаза, бросается в пир во время чумы. Христианство же говорит – человек – это глубоко больное существо, и налицо доказательства – попробуйте тронуть любого воспитанного, интеллиг., многознающего, культурного человека, задеть его самолюбия – и увидите, что с ним происходит. Посмотрите на полемику в газетах, журналах, даже в церковной прессе – где там благодарность, где культура – что вы? А заседания парламента, до чего там доходит? – до рукопашных потасовок.

Вспоминаются слова – если свет, крый в тебе – тьма, то какова же тьма?

Поэтому то, что мы ненормальны – это факт. Даже человек высшего социального слоя – все равно себя так ведет. Здесь и зависть, и лукавство, и подхалимство – это нормальные качества человека? Конечно, все признают, что это нельзя назвать нормой и нормальным.

И христианство называет это болезнью, повреждением, падением, искажением человеч.природы – искажение, крое произошло в человеке. Это беда. Христианство говорит, что эта смертность, тленность, страстность, зависимость от всех внешних условий – все это свидетельствует о плачевном состоянии человеч.природы.

И вот насколько серьезно расходятся оценки человека в христианстве и в не-христианстве (или м.назвать это гуманизмом). Гуманизм воспевает человека в этом состоянии, восхваляет его страсти. Христианство называет это болезнью, смертельной болезнью.

Как же быть? Что же предлагает мир и христианство в решении этой проблемы?

Гуманизм – все надеется, что с помощью революций, в т.ч.кровавых, с помощью реформ, социальных преобразований бесконечных – создать такие внешние условия жизни человека – он достигнет максимального благоденствия. Какое благоденствие? – благоденствие аскариды, края живет в желудке и купается в изобилии всех благ!

Могут возмутиться и сказать, что человек имеет еще культурные потребности, эстетические – а чем они отличаются? Вся суть, идеал – в этом, в наслаждении. Чем наслаждаться – неважно. И при этом наслаждение носит временный, сиюминутный характер, ускользающий, уходящий.

Гуманистич.решение этого вопроса удивляет своим безумием. Человек бьется, производит кровавые перевороты, уничтожает все и вся – ради неминуемой смерти. И революционеры, и их жертвы – все давным-давно ушли. Ради чего же столько злобы и крови?

Гуманизм все надеялся, что через столетие-два – и человечество преобразится. А о чем сказала история? – каждый век количество трагедий и общий масштаб их увеличивается на порядок. ХХ век залил мир таким количеством крови и страданий, крого еще не было в истории человечества.

В чем ошибка? Преобразовывают соц.действительность, политич.систему, гос.устройства – как будто дело в этом. А дело в человеке. Кто губит природу, какое животное? – ни одного не найдете. Губит только человек. Вся суть в человеке, в его состоянии.

Теперь понимаете, почему Христос не родился императором – никакие внешние изменения преобразования не дадут блага на земле, это безумие. Преобразование д.совершаться т.в человеке, только в нем. Дух творит себе формы, духом обладает человек. Пока он грязный, отвратительный и бесовский – не ожидайте, что наступит благо на земле. Нет этого и быть не может. Только чистый и святой дух человека м.создать то, о чем мечтают люди.

Я пока говорю только о человеческой стороне. Да, надо изменить человека, надо сделать его святым. На это скептик резонно заметит (тот, что слева стоит) – да, но как этого достичь? Вы что, хотите победить природу человека?

Ап.Павел пишет – бедный я человек! Кто избавит меня от этого тела смерти? Я делаю не то, что хочу, а то, что ненавижу! Я делаю то, что противно даже моему естеству, ловлю себя на этом. И увы, не могу с собой справиться. Что же тогда делать?

И перед лицом этой проблемы становится очевидно, что человеч.средств для спасения нет.

Выход только один – если есть Бог, то только Он может что-то сделать.

И очень важно осознать, что без решения этой проблемы (на христианском языке она называется спасением), которая стоит перед всеми – напр., она может называться спасение от войн, от кризисов, от эксплуатации, или даже от смерти – какие колоссальные усилия предпринимаются, чтобы решить проблему старости, проблему смерти, ищут ген старости.

И мне кажется, что возможно, перед вторым пришествием Христа откроют этот ген старости, и этот человечек, который его найдет – всех крепко надует. Ведь чего человек не отдаст за свою жизнь? – все отдаст, все возьмите, только оставьте меня живым. Возьмите все на свете! Что отдали бы цари и богатые люди, только бы не умереть! Вот тот рычаг, крый найдет точку опоры и перевернет человеч.сознание! Пусть даже бессмертия не будет – но за обещание бессмертия большинство людей продадут все, и самое главное – объявят спасителем его и отрекутся от Христа.

Я не сомневаюсь, что это будет, и что вы до этого времени доживете. Все газеты и СМИ будут кричать – вот он, гений человечества, вот спаситель, наконец объединил все народы, наконец все гигантские средства идут на мирные цели, а не на военные, наконец мы будем ходить в туалеты из чистого золота! – какое счастье. И т.д. И самое главное – всем верным своим людям он будет даровать бессмертие. Кто устоит?

И действительно его объявят спасителем. Ведь Христос ни от чего не освободил – ни от рабства, ни от эксплуатации, ни от несправедливых гос.структур, ни от болезни – а тут медицина чего достигнет – ни от смерти – а тут вам бессмертие даруется – здесь, а не в заоблачных потаенных областях и высотах.

Итак, первое, что утверждает христианство – что нужен Бог Спаситель, Кто нас освободит не от внешних перипетий жизни, а Который сделает возможным исцеление человеческой природы. Христианство утверждает, что Своим Крестом и Воскресением Господь воссоздал в Себе Самом воспринятую человеч.природу, исцелил ее от тленности и смертности (от неукоризненной страстности). И в Воскресении мы видим, что природа человеческая стала другой. Восстановив эту природу в Себе, Господь дал путь, средства – чтобы мы уже здесь имели возможность приобщения к этой природе. Это приобщение является залогом того, что все те, кто приобщился к ней – так же воскреснут и получат истинное бессмертие. В этом плане сущность христианства – в Жертве Христовой, во Христе.

Поэтому христианство в корне отличается от всех др.религий, где основатель дает религии только свое имя, самое большее. Он является просто учителем, помогает (если помогает) людям исправиться. Его можно легко заменить др.лицом, кем угодно. Вместо даже Моисея мог бы И.Навин то же самое возвестить. Вместо Мухаммеда – др.пророк, и т.д. Т.е.основатель дает учение, открывает людям нечто, необходимое для их спасения.

В христианстве же – не то. Христос тоже Учитель, но самое главное – Его Жертва, Крест. И здесь никто не м.заменить Христа, никакой пророк. И главное в христианстве – не учительство и не открытие новых истин, а Жертва, в результате крой Он воскресил, исцелил, изменил человеч.природу, сделал ее нетленной, бессмертной, бесстрастной.

Его Воскресение свидетельствует и о том, что Он – первенец из мертвых, и за Ним последует множество других. Поэтому Христос – действительно Спаситель.

Но с течением времени в истории сущность этой Жертвы приобрело два различных понимания. Одно – то, о чем я вам сказал, что это исцеление природы. И другое – крое возникло на западе, когда началось отделение РКЦ от восточной, с развитием схоластики – там появился совсем др.смысл – кстати, тот смысл, крый был присущ иудео-языч.сознанию.

В иудео-языч.сознании Бог – это существо, крое м.умилостивить, а можно и прогневать. Он может ниспослать свои дары, а может и покарать. Так вот, в Жертве Христовой совершилось удовлетворение правосудию Божию за грехи человечества – говорит западное богословие. Даже не Богу, а правосудию. Эта т.зрения называется часто юридической, и основное внимание обращается здесь на снятие вины, на избавление от наказания (как бы избавиться от виновности, от наказания). Отсюда – из примерно десяти слов в Писании, характеризующих Жертву Христову, католицизм обращает внимание более всего на слово «искупление, выкуп», а протестантизм – на понятие «оправдание». Христос выкупает – но у кого? У Бога Отца? – Григорий Богослов пишет – у кого, у диавола? – это безумно. – У Бога Отца? – Да разве Отец любит меньше, чем Сын? – Но запад этого не видит, там удивительный горизонтализм и материализм мышления, как бы избавиться от вины и наказания.

Православие же указывает, что суть Жертвы Христовой – это исцеление природы человеческой, а не избавление от вины и наказания. Так, когда болен человек, а мы ему скажем – мы прощаем тебя за твой грех – а он скажет – да мне не прощение нужно, а исцеление.

В.Лосский пишет: «Само понятие искупления носит чисто юридич.характер. Это выкуп раба. Юридической является и тема посредника, Крестом соединившего чка с Богом. Это значило бы создавать между Богом и человечеством недопустимые правовые отношения».

Сущность же православия – в вере в то, что Гдь исцелил природу человека, воссоздал ее Своими страданиями, и дал возможность нам приобщаться этой новой природе.

Другой момент оч.важный, когда говорим о сущности православия – что в Евангелии оч.мало догматич.истин, о них практически ничего не говорится, а все внимание направлено на изменение нравственного духовного состояния человека. Все догматич.истины – являются служебными, а не главными. Цель благовестия Христова – в том, что Гдь Своим подвигом дал нам возможность не напрасно трудиться, этот труд необходим, мы понимаем теперь, что это дает. Но цель Евангелия – в изменении жизни человека.

А то, что мы занимаемся с вами догматич.тонкостями – для того лишь, что будущий священник должен, естественно, знать побольше, чем другие. На самом же деле этого надо гораздо меньше, никакими этими тонкостями нечего и заниматься. Ириней Лионский указал причину того, что занимаются этим – «злоба еретиков только понуждает нас говорить о тех вещах, о крых лучше было бы молчать».

Действительно, суть христианства для человека состоит не в правильном знании – филиокве или без филиокве – а в правильной жизни.

Да, есть вещи непоколебимые – Господь Иисус Христос есть Бог и Спаситель, и Троица нам для того и открыта, тайна Божества – что Она Триипостасная – есть вещи, крые надо знать, но их немного. А все внимание должно обращаться на исправление жизни. Почитайте Евангелие, Апостол – все внимание направлено на это.

И мы сталкиваемся с таким вопросом – какая же д.быть жизнь, что является главным в этой жизни, какие опасности подстерегают человека в этой жизни?

Мы об этом поговорим, когда будем говорить о неверных трактовках христианства.

А христианство предлагает здесь нечто такое, что по сравнению с прочими религиями, если их можно назвать религиями – то христианство можно назвать антирелигиозной религией. И мы увидим, что все догматич.истины – антирелигиозны по отношению к другим религиям, носят совершенно др.характер.

Напр., христ.учение о нравственности и духовных условиях спасения – ни в одной религии вы никогда не найдете того, чтобы в рай допустить разбойника, да еще не просто допустить, а он первым пошел в рай. Более возмутительного нельзя и придумать! А Закхей – этот вор и обманщик – ныне пришло спасение дому сему. А фарисей и мытарь? А сцена с женщиной известного поведения? – Во всех религиях спасаются праведники! Христианство же что говорит – ужасное.

Христианство открыло нечто, о чем др.религии никогда не предполагали и не знали, в чем суть спасения, суть состояния человеч.души, крое делает человека способным к принятию Бога.

Это нечто беспрецендентное в истории религии.

Принадлежность Церкви – бывает внешняя и по существу.

Человек причащается Телу Христову и принадлежит Церкви только в той мере, в какой он искренне верует и искренне готов изменить свою жизнь. Поэтому на исповеди и читается молитва: «Примири и соедини их Твоей Церкви».

Неверные взгляды на христианство

Эти взгляды проистекают из ветхого человека, из того ветхого естества, в кром мы рождаемся, крым мы заражаемся из окружающего мира.

Но есть еще и историч.тенденции, крые дают себя знать от начала христианства.

1. (Один из таких взглядов, крый начинается с 1го века и будет продолжаться до 2го пришествия «Когда придет Сын Человеческий, найдет ли веру на земле?») – христианство называют назорейской ересью, рассматривают как одну из ветвей иудаизма. В иудаизме было много течений – например, непримиримые в вероучении фарисеи и саддукеи – сосуществовали вместе, заседали в синедрионе, и не было никаких гонений друг на друга. А на христианство – сразу гонения. Савл идет в Дамаск в группой вооруженных людей, чтобы выловить христиан и казнить их – сразу идет уничтожение христиан, т.к.христианство противостало против самого существенного в иудейской религии того времени.

И римское законодательство позволяло ереси саддукейской существовать, никаких законов против них не издавалось – а якобы «назорейская ересь» вызывает такие жуткие гонения, «религия недозволенная». (См.: Мансуров. Очерки истории Церкви, в БТ, в первых номерах).

Иудейская религия к тому времени деградировала, произошло существенное изменение самой религии, и мы д.различать фактически две религии к тому времени – ВЗ религия и иудаизм.

Христианство ничего не отвергла из ВЗ, но отвергло суть иудаизма – Хс говорит: «Мое царство не от мира сего», «Нельзя служить Богу и мамоне». Иудеи поэтому и требовали жесточайшей казни – распятия, а не просто, напр., побили камнями – потому что Хс совершил именно величайшее преступление.

2. Средоточием новоиудейской, иной религии стало мамона и земное царство, внешнее (мировое) господство и фантастическое богатство и благоденствие на земле, достижение мирского, земного благополучия. Вот что сформировалось, и какая угроза со стороны Христа по отношению к такому мирскому богатству.

Но неужели непонятно, что все мы – временно на земле, что смерть – удел каждого человека. Получается огромное извращение, огромное противоречие.

Правящая верхушка заразилась вся материализмом, и даже таким религиозным материализмом.

Но такой материализм – это не религия, а идеология (как с религиозными, так и с атеистическими течениями), края ставит целью такое отношение к земному благополучию. И этим иудаизм отличается от всех прочих религий. И иудеи уже в 12м веке писали – правильно сделали наши отца, что распяли Христа.

Христиане же – «не имамы зде пребывающего града, но грядущего взыскуем». Вот где корень. И такое противоречие между христианством и новоиудаизмом возникло при общности ВЗ пророков и мессианских пророчеств.

Т.образом – пытались видеть в христианстве искаженный иудаизм, будто христианство не того назвало Мессией. И главное – такое отношение к земному богатству и благополучию. Это было всю историю – и ересь стригольников, и сегодняшние иеговисты.

Даже появился сегодня такой термин – «иудеохристианство». Мир – как «шалом», а не как «ирини», мир земного благополучия, а не духовный мир и покой Христа, освобождение от страстей (в христианстве – там, где нет победы над страстями, не может быть мира).

Обмирщение сознания – зачем думать о спасении, ведь мы уже спасены, надо думать о благоденствии и счастье на земле.

У проф.Светлова об этом в кн. «Идея Царства Божия...» - я не смог даже до конца ее дочитать, это какое-то безобразие, Царство Божие на земле – это хилиазм такой получается.

Папа Иоанн Павел 2й в 1997 г. (симпозиум на тему «Корни антииудаизма в христианской среде» - а не «Корни антихристианства в иудейской среде», отметьте!) произнес на симпозиуме: «Мы должны прийти к правильному пониманию отношений между Церковью Христовой и иудейским народом (Удивление уже вызывает такая постановка вопроса).... Существование этого народа не принадлежит к одной только сфере природных и культурных явлений. Существование этого народа – это факт сверхъестественный. Это народ завета, и таковым он останется всегда и несмотря ни на что, даже когда люди неверны, ибо Господь верен Своему завету». Странно – мы неверны, это неважно, а Бог нам остается верен? Т.е.мы видим здесь, что это только политика, эти высказывания папы. Наверное, папа забыл слова Христа – «Отнимется от вас Царство, и дастся народу другому» - ведь речь идет о народе. В Церкви же – «несть эллин, ни иудей».

Итак, христианство все больше и больше иудаизируется, и можно предвидеть поэтому, что будет завтра. Уже не католики, а политики, возможно, еще более глубокие, чем те, что в Ватикане – видят – «Россия представляет собой одну из величайших угроз для США. Поэтому Америк.политика может достигнуть своей цели, способствуя переменам в России – путем отказа от единого мировоззрения и движения к плюралистической жизни – прежде всего идеологической и религиозной. Т.образом, Америка заинтересована в укреплении в России нерусских религиозных движений и философий, в т.ч.католицизма».

И в таком иудеохристианстве идет все больший акцент на социальной стороне деятельности церкви, и забывают, что это лишь следствие нормального отношения христианства к человеку, но это не цель, а средство. Мы видим, что происходит в западных вероисповеданиях, где идет ориентация на социальное служение – там идет угасание веры, безразличие, теплохладность. Идеал благ земных становится идеалом человеч.жизни, и это происходит незаметно.

Эта социальная составляющая придает христианству карикатурный вид, превращает христианство в департамент социального служения в государственной машине.

И если бы Христос хотел устроить Царство Божие на земле, то Он бы родился сыном императора и имел бы огромную земную власть, чтобы обустроить землю.

Но сущность стремлений религии – не быть хорошими социальными служителями, а в спасении и очищении от греха. Вот что первично, а социальное служение – вторично.

Те, кто постановили убить Христа и Лазаря – они несли тоже социальное служение, но явились убийцами. Вот к чему приводит смещение ценностей, когда служение противоречит первой заповеди о любви к Богу.

Авва Дорофей говорит: «Безумен тот, кто строит дом другому, разоряя свой собственный» - это о том, что нет ничего дороже спасения собственной души.

(Говорит далее об участии РПЦ и монастырей в рок-концертах и языческих рождественских обычаях – что это выглядит очень странно).

3. Христианство также не является и чисто рациональным мировоззрением, не сводится к рационализму, к системе правильных знаний, суммы знаний.

Но можно знать все догматические системы наизусть и оставаться сущим сатаной. Любой бесенок знает, на какой странице там что написано, но остается диаволом. Такое искушение – свести все к рационализму, к науке – часто стоят перед учащимися в духовных учебных заведениях.

Ведь и апостол Павел говорит – что сейчас мы видим только гадательно, как в тусклом зеркале, и только затем уже увидим лицом к лицу.

4. Другое понимание сущности христианства – обрядово-законническое, что его суть в исполнении, по возможности более тщательном, всех церковных предписаний – богослужение по уставу, посты, молитвенное правило утром и вечером, чтение Псалтири и что-то такое. На сами таинства смотрят как на магические средства. Но таинства – это не входной билет в Царство Божие, а только вспомогательное средство, как лопата (или тракторишка), крой надо вскопать огород. Это помощь, а не пропуск.

Эти прекрасные средства, крые сами по себе вспомоществующие, вдруг обращаются в самоцель. Ведь кто распял Христа? – Эти люди, исполняющие то, что в ВЗ называлось законом. Фарисейство – как раз в таком возвеличивании над остальными людьми. Как гробы окрашенные – сверху все прилизанные, хороши, ангелочки – а внутри – чем наполнены? Надо помнить, что насколько человек чувствует себя лучше других, настолько он хуже.

Надо помнить, что никто не спасся, ведя правильную внешнюю христианскую жизнь. Мирская душа ищет самого легкого пути (как вода течет – по самому легкому пути) – лишь бы креститься, повенчаться и отпеть покойника.

Однако спасение может быть достигнуть только при нравственно свободной решимости. Бог не может спасти меня без меня. Мы спасаемся не делами, а это только вспомоществующие средства, крые могут нам помочь, но автоматически – не помогают.

«Первым признаком начинающегося здравия души является видение грехов своих, бесчисленных, как песок морской» (св.Петр Дамаскин).

Христианин – тот, кто нуждается в Спасителе, кто тонет, буль-буль, кричит спасите-помогите! – тот, кто видит нужду в Спасителе от множества своих грехов. А не тот, кто прочитал учебник по догматике и знает его наизусть. Тот, кто видит невозможность без помощи Божией стать тем, кем он должен стать.

Есть объективная сторона спасения – Жертва Христова, и есть сторона человеческая – крую и выразил преп.Петр Дамаскин – видение невозможности в себе без помощи Божией победить в себе ветхое начало, стать новым человеком. Честно посмотреть на себя, сняв розовые очки. Отсюда – покаяние, обращение к Богу с молитвой, и еще большее смирение и познание своей греховности, и в таком смирении только - единение со Христом. А когда смирения нет, и не может быть любви. Надо стремиться в этом направлении, и тогда Гдь даст нам такую возможность.

О возможностях человеческого познания

Человеческое познание не безгранично. Уже древние греки вынуждены были отказаться от оч.многих утверждений. Напр., софисты – используя ту же логику, показали, что утверждения прежних философов не имеют под собой доказательств. Напр., Ахиллес и черепаха и др. Современные математики тоже не остались в долгу и тоже придумали много парадоксов мысли.

Т.е.человеческие понятия относительны, и подчас вступают такие законы логич. рассуждений, крые нам трудно осмыслить.

Христиане называют тайной то, что человек не может понять и изъяснить. Противники возражают – нет тайн, крых нельзя разрешить, а если они сейчас еще и есть, то для этого лишь требуется время, чтобы их объяснить. И главное – они говорят, что мы будто бы можем получить адекватное объяснение действительности.

Однако здесь желаемое выдается за действительное. Человеч.разум имеет предел, за крый он в принципе не может перешагнуть.

Также разные виды вещей мы постигаем разными органами чувств, или, напр., эстетич.чувством, или же духовным чувством. Т.е. Бог постигается особым органом – он называется сердце (не мотор, крый качает кровь, а духовный орган).

И наука, и философия 100 лет (с конца 19го века) как приходит к выводу (начало 20го века - это время великих открытий в физике, генетике, астрономии, математике) – и научное познание, и философское познание принципиально ограничено в своих возможностях. И нет даже способов установления достоверности.

Тейлор, физик – надо любоваться картиной природы, а не задавать вопросы. Если задавать их, то мы ничего не поймем в природе.

Эйнштейн – в стремлении понять реальность мы подобны человеку, крый пытается понять механизм закрытых часов. Чк может даже нарисовать предполагаемую картину этого механизма, но никогда не сможет сравнить с реальным механизмом.

Гейзенберг, основоп.квантовой механики – наши эксперименты представляют собой природу не саму по себе, а измененную. Т.е.здесь мы также наталкиваемся на непреодолимые границы человеч.познания (его работа: Философские проблемы атомной физики).

Оппенгеймер, возгл.группу ученых по созданию атомной бомбы, крые были брошены на Японию – я консультировался с 40 физиками-теоретиками. Все признают, что мы не понимаем природу материи, законов, крые управляют ею, языка, крым это м.быть описано.

Т.е.ученые более-менее изучили законы макромира, а как только стали проникать в микромир – там совсем иные законы и явления, они пришли в изумление.

Каппр, из работы «Дао физики» - на уровне атома материя имеет двойственный аспект – как частицы и как волны – в зависимости от конкр.ситуации. Иногда проявл.свойства частицы, иногда – свойства волны. (А.О. - Нильс Бор назвал это явление принципом дополнительности.)

Оппенгеймер – постоянно ли местонахождение электрона? – нет. Изменяется ли его местонахождение? – Нет. Неподвижен ли он? – Нет. Движется ли он? – нет.

Т.е. электрон – это нечто другое. Само понятие материя приобретает совершенно др.смысл. Т.е.есть энергия. И эта материальная энергия соприкасается с живым человеч.разумом – ведь моя мысль – это тоже энергия.

Т.е.мы можем видеть не сами частицы, а только следы их присутствия.

Джон Уиллер – квантовая физика разрушает наше представление об объективном мире. Мир теперь не остается как бы за неким колпаком, как наблюдаемый объект. Надо зачеркнуть слово наблюдатель, и написать слово участник. (А.О. – это прямо относится к религии).

Если двигаться со скоростью света, время отсутствует. Если двигаться со скоростью, приближенной к скорости света, время замедляется. Но в квантовой механике есть даже теории с отрицательным временем.

Гёдель – теорема о неполноте формальных систем. Непротиворечивость формальной теории не м.быть установлена средствами, крые м.быть формализованы в самой этой теории. Т.е.необходимо быть за пределами этой системы. Но тогда встает вопрос о непротиворечивости этой более широкой системы. И так нет предела.

Рассыпалась многовековая мечта, что математика – царица наук. Т.е.создание даже самых совершенных систем еще не означает, что эти системы не противоречивы.

Кн. «Логика научного исследования», колл.авторов: «В наст.время м.считать доказанным несводимость знания к идеалу абс.строгости. Даже из математики невозможно изгнать нестрогости. Все это свидетельствует о том, что любая система человеч.знания вкл.в себя элементы, не могущие быть обоснованы, и вообще без таких элементов не м.существовать вообще никакая науч.система знаний».

..., физик: Развитие теории познания показало, что никакая форма умозаключения не м.нам дать абс.достоверного знания.

Это выводы крупнейших ученых и философов.

И если уж столь не совершенны возможности познания этого, человеческого мира, то можно ли нам предъявлять претензии в том, что тайной является Богопознание?

Эта тайна тоже открывается человеку, но при совсем др.условиях, чем познание тварного мира. Св.Григорий Нисский – «Бог не м.быть объят ни именем, ни мыслью, ни к-либо др.формой ума». Симеон Новый Богослов – сказал то же самое, что смогли сказать ученые в 20м веке: Я оплакиваю род человеч., т.к.ища необыч.доказательств, люди приводят понятия и слова, думая, что они описывают Божеств.естество – крого никто из людей и ангелов не смог не понять, ни именовать. «Простые вещи не поддаются словесному определению» - та прота стихия та логой ук эхей.

И Бог – это самое простое существо. Поэтому Он неопределим. Все слова о Боге оч.условны. Это некие аналогии, аллегории, подчас символы. Бог не выразим понятийным языком, словами, т.к.все наши понятия ограничены, «о-пределены» пределами и ограничениями нашей жизни.

Исаак Сирин: Молчание суть тайна будущего века, а слова суть орудия этого мира. Т.е.полноценное познание происходит не в «буре размышлений», а в том особом состоянии молчания.

Варсонуфий Вел. – молчание лучше и удивительнее всех повествований. Ему поклонялись и его лобызали отцы наши и им прославились.

И это молчание совершается всеми силами души.

Пути Богопознания

Чем же являются слова, и почему они необходимы? Апофатический и катафатический подходы.

Катафатический подход: Бог есть то, к чему мы стремимся, окончательная цель человеч.жизни (как у Аристотеля – энтелехия). И хотя слова полноценно не могут выразить истину о Боге, здесь важно дать то правильное направление, согласно которому человеческая жизнь будет правильно сориентирована: Бог есть любовь, а не ненависть.

Т.е.катафатика дает нам правильный вектор. И она оправдана Боговоплощением, - слова о Боге стали возможны, т.к. Бог явился во плоти.

Но оба этих подхода (апофатика и катафатика) – это «умовые», рациональные подходы. Это рациональные путипознания Бога. Есть еще и путь духовно-опытный, или феория (созерцание Бога).

Были святые, которые бросали все, что имели и скорее шли ухаживать за тяжелобольными, прокаженными.

Рациональные знания могут надмевать и делать из религии уродство, карикатуру: «Учение по букве немедленно рождает самомнение и гордость, отчуждает от Бога. Представляясь по наружности познанием Бога, оно является, в сущности, незнанием Его. Тайны, открытые для некнижных христиан, остаются сокрытыми для людей ученейших... А случись с таким богословом какая напасть – а у него даже и веры нет, не то что богословия».

«Приди и виждь». Но как прийти к правильной духовной жизни? Что это за путь?

(Видение своих грехов бесчисленных, как песок морской. Чувствовать необходимость спасения – Буль-буль, спасите, погибаю!) Вот от этого ощущения и будет настоящая молитва. Можно сто лет служить у престола, но, если мы не будем себя понуждать к правильной молитве, это все останется пустыми и чужими словами, ни о чем не говорящими.

Опыт Церкви свидетельствует, что Богопознание есть истина, доступная для каждого человека – из любых социальных групп. Но к этому надо стремиться, хоть немного понуждать себя.

Кн.:Гладков. Путь к познанию Бога.

С.Булгаков. Автобиографич.заметки (или Свет Невечерний – но там уже есть много всяких др. «штучек»).

Игум.Никон Воробьев – его биография, как он нашел Бога.

О духовности

1. О цели

Направление духа человека определяется целью жизни человека, ее смыслом. (Направление духовности зависит от цели жизни)

Это определяется не просто сегодняшней целью жизни (найти работу, жениться), а последней целью – что будет после этого.

Направление это и определяет мое духовное состояние. (Состояние – это степень осуществленности того, к чему я стремлюсь).

Когда человек не думает о цели жизни, он сам себя снижает до уровня животного – жить, чтобы есть и пить – это животное.

Если целью моей жизни является не Бог, то, даже если я буду себя вести внешне нравственно, внутренняя направленность моей духовной жизни может быть противоположной (в Евангелии Господь обличает фарисеев, называет их гробами окрашенными).

Т.е. духовность и нравственность – это разные вещи. Правильная духовность обязательно повлечет и правильную нравственность, но правильная нравственность совсем не обязательно предполагает правильную духовность.

Духовность – это вектор, крый имеет определенную цель. Что же в православии является таковым?

Целью и смыслом православной жизни является Сам Бог. Не Божии дарования! Бог есть внутри человека, Он сокрыт внутри, в сердце человека. «Блаженни чистые сердцем...», «Царство Божие внутрь вас есть».

Здесь мы вынуждены обратиться к катафатич.определениям – это стремление человека к правде (особенно дети остро ощущают несправедливость), к любви.

Смысл жизни в православии выражается в стремлении к тому, что нам известно о Боге.

Бог есть величайшее смирение, но – какое мужественное смирение!

Адекватного образа Христа не смогли создать даже в художественной литературе (Достоевский – Идиот, Сервантес – Дон Кихот).

И вот, казалось бы, я говорю – Христос – вот смысл моей жизни, вот цель, к которой я стремлюсь.

2. О мыслях

Правильный выбор начинается с правильной мысли. Правильный ориентир жизни имеет важнейшее значение.

Вывод: мы привыкли относиться к мыслям своим – бессмысленно, мы позволяем им делать в голове что угодно. В результате мы уподобляемся пыльной дороге, на крой любая скотина оставляет свои следы. Есть мысли пустые, или пакостные, злобы, раздражения, мысли безнравственные – чего только нет!

И второе (первое – цель), на что мы д.обратить внимание, когда говорим о духовности – это мысли.Только в этом случае можно ждать какого-то начала духовности.

И св.отцы понуждают человека к богомыслию. Молитва – это одно, Богомыслие – другое.

События в моей жизни, все, что совершается со мной – определяется степенью полезности для цели моей жизни. Иногда бывает так, что надо лечить, будет больно, но выхода нет. Это – догмат христианской жизни: со мной происходит самое лучшее, что необходимо для спасения. Это и есть Богомыслие. И мы должны мыслить, рассуждать. И отцы говорят: нет добродетели без рассуждения, иначе сама добродетель обратится в орудие гибели. То есть, во всем нужно Богомыслие.

И нельзя к мыслям относиться, как к пустому делу, ведь мысль может и убить человека. Мыслью можно и спасти, исцелить человека. Так, есть случай, когда любовь исцелила девушку от туберкулеза (в 30-е годы).

И как нам обратить внимание на мысли, чтобы мы занялись ими в нужном направлении? Не давать свободы этой скотине, края может бродить там и делать все, что угодно. И где нет борьбы с помыслами – никакого спасения не будет, - говорят отцы.

Ни одно тяжкое преступление не совершается просто так – пошел и убил человека. Сначала чк в мыслях совершает грех – множество раз – 10, 100, 1000 раз. И мысль завершает поступок.

Если чк стоит на краю пропасти, он может и не упасть, но если он туда посмотрит – ему придет такая мысль, и он сразу же упадет.

Некрые хвастаются, что мыслью могут убить даже слона. И все религии обращали на это внимание, а христианство – особенно.

Т.е.контроль за мыслями – это условие духовной жизни. С чего же она начинается?

3. О покаянии.

Часто говорится, что духовная жизнь начинается с веры, с принятия таинства крещения и т.д. Но изменений не будет, если не будет обращения к Богу, к святыни, к чистоте.

И духовная жизнь начинается с осознания, с чувства, что я совсем не тот, кто я должен быть. Она начинается с покаяния.

И вера только тогда оказывается действенной, когда духовная жизнь начинается с покаяния. С проповеди о покаяния начинает и св.Иоанн Креститель, и Сам Христос.

Человек д.увидеть, что вся жизнь, как он живет – совсем не та, один мусор с пустотой. Если этого в человеке нет – никакой духовной жизни не будет. Все могу делать, как положено (молиться, поститься, ходить в храм, заказывать записки и т.д.) – но не может быть изменений там, где я удовлетворен своим настоящим состоянием. Если у меня все есть, и мне ничего на свете не надо – «всегда доволен сам собой, своим обедом и женой» - это состояние абсолютной неспособности к к-л.духовному движению. Это та мертвенность, о крой сказал Христос – пусть мертвые погребают своих мертвецов.

Если я не такой, какой д.быть – то отсюда начинается поиск – где мне увидеть ту норму, тот путь духовной жизни?

Из видения своей греховности и проистекающего из него покаяния – только из этого возникает вера во Христа. Какие гадости, подлости я делал, как у меня душа болит – вот только откуда может возникнуть вера во Христа – Спасителя, на Кого я надеюсь.

Игнатий Брянчанинов – «начало обращения ко Христу заключается в сознании своей греховности... Не сознающий своей греховности, своей погибели – не может принять Христа, уверовать во Христа, не может быть христианином. К чему Христос для того, кто сам и разумен, и добродетелен, и признает себя достойным всех земных и небесных наград и добродетелей?».

Вот откуда проистекает вера во Христа – «не здоровые имеют нужду во Враче, но больные». И пока человек не осознал себя больным, а думает, что здоровый, ни к какому врачу он не пойдет.

Вот где начало духовного процесса – духовная жизнь начинается тогда, когда чк, внимая себе, увидит свои грехи.

4. Парадокс в том, что я не вижу ни своих личных грехов, ни пораженности человеческой природы.

Отсюда проистекает следующий момент – речь идет о следующем парадоксе.

Я верю, что я грешный, но я не вижу. Всюду во мне болезни – самолюбие, тщеславие, зависть, лицемерие – все во мне есть, полный мешок, и я могу убедиться в этом. Но по существу я сознаю себя нормальным, духовно здоровым человеком. Это состояние преп.Симеон Н.Б. назвал состоянием жестокой прелести всего человеческого рода.

Первой задачей духовной жизни является задача познать самого себя.

Еще на Дельфийском храме была такая надпись – гнофи сеавтон – познай самого себя. Но в христианстве речь идет о другом: открываются две вещи человеку -

1)сознание личных своих грехов, личной неправды,

2)сознание того, что сама природа моя больная, повреждена.

Эти две вещи являются фундаментом, на кром м.строиться дальнейшая духовная жизнь.

5. Выход – принять твердое решение жить по Евангелию, отречься от сатаны и всех дел его.

Преп.Симеон Новый Богослов – «тщательное исполнение заповедей Христовых научает человека его немощи». Можно сказать и так – понуждение себя к тщательному исполнению заповедей Христовых открывает человеку его немощи – и в его личном произволении, и в его природе.

Т.е.надо принять твердое решение – жить по Евангелию.

Мне кажется (А.И.Осипов), что человека надо бы крестить только тогда, когда он принял такое твердое решение. А у нас крестят во младенчестве, и надеются, что человек уже принял такое решение. Кто может принять за меня обещаться и поручаться на всю жизнь, за меня отречься от сатаны?

То есть, у человека должно быть твердое решение начать такую жизнь, и тогда человеку постепенно будет открываться, кто я есть.

И самое трудное дело – это человеку увидеть, что он действительно грешный, больной, что он сам по себе, только своими собственными усилиями не может достичь спасения.

Итак, начало духовной жизни –

Первое – это внимание к внешней форме поведения. Внимание к внешнему поведению – это начальная точка: одежда, отношения с людьми, отношение к вещам, домашняя обстановка, опрятность, аккуратность и порядок. Это помогает уму быть тоже в порядке.

Одинаковое облачение у монахов – чтобы ничем не выделяться. Простая и строгая одежда. Отношение с людьми, разговор с людьми – тоже должен быть простой.

Одежда христианина не должна выделяться из окружающих, и должна быть всегда скромной. Выделение в одежде – сразу уже признак развращения.

Запрещается панибратство, вольное обращение с ближним, т.к.оно приводит к расхолаживанию духа, рассеивает, делает безответственным.

Поставить себе задачу начать христианскую жизнь в тех условиях, в каких ты сейчас находишься.

Второе – это наблюдение за умом и сердцем. Тот, кто дает полную свободу своим мыслям, уподобляет себя пыльной дороге, на крой любая скотина оставляет свои следы. Особенно за двумя мыслями – 1) тщеславие. Тщеславие как преддверие гордыни – особенно сильно подрывает основу души. 2) нечистые, блудные помыслы.

С этими помыслами надо бороться по известному псалму – блажен иже имет и разбиет младенцы твоя о камень, немедленное отвержение. Допущение этих мыслей необычайно разрушает душу изнутри, делает гнилым деревом, хотя бы снаружи человек и казался праведником.

Аскетика как наука – что она считает первой важнейшей задачей – это познание самого себя.

Разница между психологической любовью и духовной – в смирении.

Я начинаю с великодушием относиться к грехам и немощам других людей только если я сам вижу собственные грехи и немощи. Пример – больница, там никто друг друга не осуждает за болезнь, а помогают друг другу. Это аналогия того, что происходит и в нашем духовном мире. Человек становится способным к любви, состраданию, сочувствию к другому человека.

Из смирения проистекает начало христианской любви – равной и ровной ко всем.

Закон такой – нет любви там, где нет смирения. Степень любви при этом соответствует степени смирения, степени осознания своих грехов – т.е.степенью познания самого себя, своего ветхого человека.

Любая наша добродетель, любые добрые дела - лишь в той мере приносят нам плод духа, в какой они приносит нам смирение.

“Несчастен тот, кто удовлетворен собственной человеческой правдой. Ему не нужен Христос. Таково свойство всех внешних добрых дел и подвигов, ...и они могут соделаться родителями душепагубной гордости” - св.Игнатий Брянчанинов.

Истинный труд не может быть без смирения, а если иначе – то он суетен и не вменяется ни во что.

Бог ставит каждого человека на полезное ему место. А в чем заключается эта польза? На каждом месте, в каждый момент нашей жизни эта польза заключается в том, чтобы мы – понемножку – но познавали себя. Тот, кто не познал своего ветхого человека в себе, не познал самого себя. Если человек не понял, что он погибает, ему не нужен Спаситель.

Все наши добродетели м.быть и полезными, и крайне вредными – все зависит от того, с какой целью они совершаются, в каком ключе.

Задача аскетики – увидеть скрытую внутри нас болезнь, грех.

Св.Игнатий Брянчанинов – без того, чтобы увидеть свою болезнь, грех, нельзя совершить ни одной добродетели… подвижник, как начнет исполнять их, увидит, что исполняет их недостаточно, нечисто. Исполнение заповедей он признает искажением и осквернением их. Поэтому святые омывали свои добродетели как грехи потоками слез.

Без такой фразы невозможно понимание духовной жизни. Если кто-то видит в своей добродетели что-то великое и значимое – значит, он стоит на скользкой дороге. «Сам дрянь дрянью, а все твердит – несмь, якоже прочии человецы».

Это и есть изображение самой сути духовной жизни - …омывали добродетели как грехи потоками слез. Никто из нас не вздумал каяться, что он милостыню подал нищему, огород вскопал, и т.д. А святые каялись – они видели, что ко всем нашим добрым делам примешивается обман, и все это искажает душу, наносит ей раны.

Закон духовной жизни – о сродстве между собою как добродетелей, так и пороков.

Например, страсти рождают одна другую – когда денег уже много, нужна власть. Во всем здесь идет взаимообусловленность, страсти одна обуславливают другую.

Игнатий Брянчанинов – «По причине этого сродства подчинение одному благому помыслу рождает подчинение и другому благому помыслу. Одна добродетель вводит в душу и другую добродетель. Напротив, произвольное подчинение одному злому помыслу влечет подчинение и другому».

Самый страшный грех – тот грех, который я совершаю добровольно, имея силы не совершать его, когда я свободен. Этот грех и является источником порабощения человека. Уничтожается сила воли в человеке, ч-к становится безвольным, беспомощным. Сам Бог не может коснуться свободы – таково величие этого дара.

Совершая грех как акт духовный – этим актом духовным мы свободно соединяемся с соответствующими духами-мучителями.

Почему христианство проповедует добро, кротость – только по любви к человеку, чтобы человек себя не мучал; нельзя этого нарушать, иначе будет плохо.

И по закону о сродстве пороков – даже мелкие грехи, совершенные свободно, приведут затем к трагичному концу.

Ефрем Сирин – что преждевременная добродетель является ехидной. Д.быть строгое соблюдение закона последовательности.

О молитве

Молитва – как связь – это духовное содержание любой религии. И есть неверная молитва, края м.привести к самым печальным последствиям.

Особое внимание отцы уделяют молитве Иисусовой, т.к.утренние и вечерние молитвы совершаются только в свое время, а молиться надо весь день.

Надо упражняться в молитве, понуждать себя к ней (как спортсмены упражняются) – и с начала, а не с середины и не с конца.

С середины – начинают те, кто принимают руководства отцов без подготовки, хотят взойти умом в сердечный храм, и оттуда воссылать молитву. С конца – те, кто хотят немедленно раскрыть благодатные действия молитвы, ее благодатные дары, переживания и сладости (Кстати, этим наполнена книга «Откровенные рассказы странника…»).

Этапы молитвы: 1) Устная молитва – языком или шепотом.

2) Следующая ступень – эта молитва м.стать умственной молитвой – как мысль.

3) Следующий этап – соединение ума с сердцем – когда в ответ на покаянную молитву начинает откликаться сердце, и происходит неизъяснимый акт, крый дается Богом – акт соединения ума с сердцем. Это происходит не по воле человеческой, а только по воле Божией. Тогда молитва становится непрестанной – что бы человек ни делал.

4) Есть и более высокая ступень молитвы – которая совершается в полном молчании ума и всех сил души, в полном мире души. Дух молится в человеке. Иногда это называется созерцательной молитвой. Исаак Сирин писал о таком молчании – «молчание суть тайна будущего века, а слова суть орудия этого мира».

Поэтому молитву надо начинать не с конца и не с середины, а с начала.

Начало молитвы – это три главных компонента молитвы - Внимание и благоговение с целью покаяния.

Где нет внимания, нет молитвы, там молитва провалилась. И можно какие угодно всенощные отстаивать – проку никакого не будет.

Монах Меркурий, «В горах Кавказа» - непрестанность молитвы отнюдь не означает ее благодатность, поскольку главное здесь – это дары молитвы. И Петр Дамаскин – что итогом правильной молитвы д.быть «видение грехов своих, бесчисленных, как песок морской».

И можно всю жизнь совершать службы, присутствовать за службами – и так и не помолиться. Гигантское время проводят верующие за службами – и представьте, все впустую. А самомнение какое начинает расти! Кажется, в храме, на богослужении – а на самом деле – мыльные пузыри.

Распяли Христа как раз те, кто провел всю жизнь в храме – и вне сомнений – ни разу не помолились.

О наставнике

Очень трудно в духовной жизни не спотыкаться, если нет помощника. В то же время отцы предупреждают об очень большой осторожности в выборе руководителя и огромной опасности принять бездуховного старца – принять его за кого-то более высокими.

Святые отцы предупреждают:

1) О большой осторожности в выборе руководителя

2) о правильном отношении у духовнику – отношения дружбы и любви, совета, помощи, товарищества. Неверное же отношение – приказ, полное бескомпромиссное, категорическое послушание.

3) Об оскудении и исчезновении духоносных наставников – тех, кто м.действительно видеть душу человека. Игнатий Брянчанинов пишет – «богодухновенных наставников нет у нас».

Только бесстрастный человек м.увидеть, что происходит в душах других людей – и не только не осудить его, не только не заразиться – а отнестись к ним с полной любовью и дать им верный совет. Если же сам человек страстный увидит душу другого такого же человека – что же тогда с ним самим произойдет?

При правильном подвиге человек никогда не видит никаких духов и бесов – это открывается только на последнем этапе, когда человек сможет увидеть эту мерзость и не заразиться ею.

1. О выборе духовника.

Кассиан Римлянин – полезно открывать свои помыслы отцам – но не каким попало. Старцам не по телесному возрасту и сединам. Многие, увлекшись видом старца, открыли ему помыслы и получили вред.

Иоанн Лествичник – когда мы желаем спасение наше вверить иному, то мы еще прежде вступления на сей путь… д.рассматривать, испытывать, и т.сказать, искусить сего кормчего, чтобы не попасть нам вместо кормчего на простого гребца, вместо врача на больного, …вместо пристани – в пучину и т.образом, не найти нам готовую погибель.

Бойтесь приказывающих духовников. Истинный духовник – это друг и помощник, а не командир и начальник. Там, где нет смирения – о какой благодати можно говорить? А смирение – это видение своей поврежденности, греховности (видение грехов своих как песка морского). Сможет ли такой человек превозноситься, видя столько своих грехов? – Конечно, нет.

Ведь кто из нас знает, каким я должен быть для спасения – красивым или некрасивым, образованным или невеждой и т.д. – никто не знает. И если я не знаю, как я смогу не только себе, но и другому человеку это определить?

Макарий Великий: Встречаются души, соделавшиеся причастниками Божественной благодати, вместе с тем, по недостатку деятельной опытности, пребывающие как бы в детстве, в состоянии оч.не удовлетворительном, края требуется истинным подвижничеством. В монастырях употребляется о таких старцах изречение – свят, но неискусен, и требуется осторожность в общении с ними, чтобы не получить вред от общения.

Т.е.такие подвижники могут даже обладать даже даром чудотворения и прозорливости.

Т.образом, некрые люди уже рождаются чистыми (в этом смысле святые), и получают дары, не пройдя этапа борьбы со страстями – и их советы могут быть вредными.

Исаак Сирин говорит, что такой старец не достоин называться святым (он не познал борьбы, и не может руководить).

Как бы человек находится сразу на втором этаже, а первого этажа не проходил.

Феофан Затворник – при выборе духовника необходимо соблюдать великую осторожность и осмотрение, чтобы вместо пользы не нанести вред, вместо созидания – разорение.

Игнатий Брянч – всякий духовный наставник д.приводить души к Нему, ко Христу, а не к себе. Наставник, подобный смиренному Крестителю, стоит в стороне, признает себя за ничто, радуется своему умалению перед учениками.

Образ из патерика – наставник говорит – я хоть в болоте по шею сижу, но кричу другим – не ходите сюда!

Т.е.наставник в болоте сидит, из болота советует.

Игнатий Брянч - Хранитесь от пристрастия к наставникам. Многие не остереглись, и впали вместе с наставниками в сеть диавола. Пристрастие делает любимого человека кумиром, от жертв, приносимых этому кумиру – с гневом отвращается Бог. И теряется напрасно жизнь, погибают добрые дела. И ты, наставник, охранись от начинания греховного, не замени для души, к тебе прибегшей, Бога, последуй примеру св.Предтечи.

О послушании – серьезный вопрос.

Есть разница между послушанием и дисциплиной. Оба разбойника получили крест «по дисциплине», но спасение – только один из них. Если крест принимается с ропотом, осуждением, негодованием – то пользы не будет.

Но это не то послушание, крое отцы называют великим деланием. Аскетич.понимание послушания – это др.содержание. Человек, ищущий себе руководителя – ради чего? – Чтобы вести правильную духовную жизнь, чтобы это помогало делу спасения, очищения моей души.

А множество людей ищет духовника, чтобы освободиться от ответственности в принятии решений. И ради чего – 99% ради земных задач – купить-продать, переезжать, куда поступать и т.д. А духовная задача – это спасение души. И если человек нашел кого-то похожего на духовника, то д.быть процесс медленного ознакомления, общения – небыстрого!

А просить духовника принять в послушание – это возможно только в монастырях среди монашествующих, а не миряне – потому что послушание требует ежедневного постоянного общения. И в истории монашества – вообще совсем не много случаев послушания, а в основном это были советы.

Напр., к Варсонуфию Оптинскому ходила вся братия, но послушник – только один, Никон Беляев. Или у аввы Дорофея – тоже всего один послушник, Досифей.

Поэтому послушание – это оч.редкое явление даже в монашеской жизни, оно бывает только у великих старцев и только единицы в послушании. И при этом старцы отказывались в 99% - «какой я руководитель?».

И уже если мудрый старец принимал в такое послушание – то только тогда оно было полным и бескомпромиссным – иди и поливай сухое дерево. И оч.не многие были способны к такому послушанию, и еще меньше было таких духоносных старцев.

Еще один момент – что уже после эпохи расцвета монаш.жизни начал угасать этот высочайший уровень духовной жизни. Уже Симеон Новый Богослов (Х век) пишет, что это редчайшее явление. Ни Григорий Синаит, ни Нил Сорский, ни Паисий Величковский – уже не находили на Афоне таких старцев. Уже умаляется их уровень, и оч.редко может возникнуть такой старец – как Серафим Саровский.

Вот что такое абс., полное, беспрекословное послушание – оч.редкое, только среди иноков и постепенно угасавшее и угасшее.

Напр., у Серафима Саровского – много было послушников? Не было никого. А мы даже не обращаем внимание на это.

Игнатий Брянч. - Душепагубное актерство и печальнейшая комедия - старцы, которые принимают на себя роль древних святых Старцев, не имея их духовных дарований. Да ведают, что само их намерение, сами мысли и понятия их о великом иноческом делании послушания – суть ложные, что сам их образ мыслей… суть самообольщение и бесовская прелесть… Возразят – вера послушника может заменить недостаточность старца? Неправда. Вера в истину спасает, вера в ложь и в бесовскую прелесть губит, по учению апостола.

И далее он пишет: Тщеславие и самомнение любят учить и наставлять. Они не заботятся о достоинстве своего совета, они не помышляют, что могут нанести ближнему язву неопытным советом, который тот воспринимают …плотским и кровяным разгорячением. Им, этим лжепастырям, нужен успех, каким бы он ни был. Им нужно произвести впечатление на новоначального и нравственно подчинить его себе. Им нужно прослыть святыми, прозорливыми, учителями, им нужно напитать свою гордыню.

И он дальше делает вывод: Необходимо разлучение со слепым духовником, по заповеди Спасителя – оставьте их, они слепые ведут слепых. Если …то оба впадут в яму. Пимен Вел.повелел немедленно разлучаться со старцем, сожительство с крым является душевредным.

Как же жить? Ведь умаление духовников – это факт.

Симеон Н.Б. – трудно найти руководителя бесстрастного и святого. Во дни сии много нашлось лжеучителей…

Нил Сорский – се бо оскудеша земля…

Игнатий: Еще Григорий Синаит говорит, что в его время вовсе нет благодатных мужей, так они редки. Тем более в наше время делателю молитву подобает наблюдать велич.осторожность. Богодухновенных наставников нет у нас.

Отцы…уже жалуются на редкость богодухновенных наставников и учителей и советуют обращаться к Писанию… Отцы нашего времени говорят, что такие наставники суть достояние древности, и советуют руководствоваться Писанием и творениями отцов, и с их учетом – совет современной братии.

То есть, тот, кто ищет духовной жизни – возможно только жительство по совету. Необх.советование (а не аскетич.послушание) со старшей братией, т.к.послушание сейчас уже невозможно. Обязательно требуется советование – но с разумной, ищущей духовной жизни братией.

"Преподобный Нил Сорский (XIV в.) никогда не давал наставления или совета прямо из себя, но предлагал вопрошающим или учение Писания, или учение отцов. Когда же... он не находил в памяти освященного мнения о каком-либо предмете, то оставлял ответ или исполнение до того времени, как находил наставление в Писании. Этот метод очевиден из сочинений священномученика Петра Дамаскина, преп. Григория Синаита, святых Ксанфопулов и других отцов, особливо позднейших. Его держались упомянутые мною иеросхимонахи Оптиной пустыни Леонид и Макарий... Никогда не давали они советов из себя... Это давало советам их силу"

Т.е.советы братии все равно нужно проверять по Писанию и по отцам.

Скромное состояние советника к наставляемому совершенно иное, нежели старца к послушнику. Совет не заключает в себе условие непременно исполнять его, он м.быть исполнен или не исполнен.

(Поэтому меня поражают книжки мон.Доримедонта, где он требует полного и беспрекословного послушания – и кому? – каждому русскому батюшке! Какой ужас! Даже высокой духовной жизни старцы – и то только совет, а здесь что? Я специально называю его имя, поскольку он издал уже две книжки с такими ужасными вещами)

Св.Феофан – так вот какой ныне лучший, благонадежнейший способ воспитания жизни христианской! – Жизнь по Писанию и отеческому преданию с совета единомышленников! (Только совет, и только единомышленников!).

О прелести

Большинство людей находится в таком состоянии – идет-идет человек, и вдруг перед ним открывается бесконечная до горизонта степь, ему надо идти куда-то, а он не знает дороги, и везде одинаково кажется. И видят такое бескрайнее поле с травой, с кустарниками, и не знают пути веры.

Св.Игнатий – «Не без основания относят к состоянию самообольщения и прелести душевное настроение тех иноков, которые, отвергнув упражнение молитвою Иисусовою и вообще умное делание, удовлетворяются одним внешним молением, то есть неопустительным участием в церковных службах и неопустительным исполнением келейного правила, состоящего исключительно из псалмопения и молитвословия устных и гласных... Они не могут избежать "мнения"... Устное и гласное моление тогда плодоносно, когда оно сопряжено со вниманием, что встречается очень редко, потому что вниманию научаемся преимущественно при упражнении молитвою Иисусовою».

Т.е.главное в молитве – это внимание (в покаянии).

И очень часто бывает такое, что десятилетиями священник может совершать богослужения – и так ни разу внимательно не помолившись. Мало проку от такого священства, которое не может молиться. Это тогда не священник, а языческий жрец, который будет мазать, окунать и т.д. – а сам при этом где он будет?

Св. Игнатий, говоря о прелести, напоминает: "Мнящий о себе, что он бесстрастен, никогда не очистится от страстей; мнящий о себе, что он исполнен благодати, никогда не получит благодати; мнящий о себе, что он свят, никогда не достигнет святости. Просто сказать: приписывающий себе духовные делания, добродетели, достоинства, благодатные дары, льстящий себе и потешающий себя мнением, заграждает этим мнением вход в себя и духовным деланиям, и христианским добродетелям, и Божественной благодати, - открывает широко вход греховной заразе и демонам. Уже нет никакой способности к духовному преуспеянию у зараженных мнением".

"Все святые признавали себя недостойными Бога: этим они явили свое достоинство, состоящее в смирении. Все самообольщенные считали себя достойными Бога: этим явили объявшую их души гордость и бесовскую прелесть. Иные из них приняли бесов, представших им в виде ангелов, и последовали им... Иные возбуждали свое воображение, разгорячали кровь, производили в себе движения нервные, принимали это за благодатное наслаждение и впали в самообольщение, совершенное омрачение, причислились по духу своему к духам отверженным".

И прелесть – это не только состояние, в крое впадают великие православные подвижники, но и миряне, очень во многой степени это относится ко всем мирянам.

Ошибочно было бы думать, что прелесть - явление, возникающее лишь на почве специфически христианской, тем более православной. В своей статье "О прелести" святитель Игнатий прямо пишет: "Прелесть есть состояние всех человеков, без исключения, произведенное падением праотцев наших. Все мы в прелести. Знание этого есть величайшее предохранение от прелести. Величайшая прелесть - признавать себя свободным от прелести. Все мы обмануты, все обольщены, все находимся в ложном состоянии, нуждаемся в освобождении истиною. Истина есть Господь наш Иисус Христос".

О чудесах: Св.Игнатий - «Св.отцы повелевают при случающихся явлениях вне или внутрь себя – пребывать равнодушным к ним и не внимать им. Не признавая себя достойным видения святого, они завещают – с одной стороны, не порицать явление, чтобы не подвергнуть порицанию святое, и с др.стороны – никак не вверяться явлению, поспешно признать его истинным, чтобы не впасть в сеть лукавого духа.».

Т.е.к чудесному явлению относиться так, как будто бы его не было.

Напр., в Америке – 42% опрошенных имели опыт общения с умершими. Вы понимаете, в какое безумное состояние приходит страна? Это говорит о катастрофич.духовной деградации населения США.

О примерах католической святости

И посмотрим на состояние, в какое впадают великие католические подвижники. Лучше всего обратиться к святым этой Церкви, чтобы понять, что она собой представляет – это как есть поговорка – «скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». И когда мы видим, кто святые этой Церкви, мы видим - что в ней свято.

Интересно отметить, что святитель Игнатий (изучавший католическую аскетическую литературу не по переводам, а в латинских подлинниках) указывает и конкретные временные координаты отступления новых католических аскетов от единого опыта святых единой Вселенской Церкви. Он пишет: "Преподобный Венедикт (+544 г.), святой папа Григорий Двоеслов (+604 г.) еще согласны с аскетическими наставниками Востока; но уже Бернард Клервосский (XII в.) отличается от них резкою чертою; позднейшие уклонились еще более. Они тотчас влекутся и влекут читателей своих к высотам, недоступным для новоначального, заносятся и заносят. Разгоряченная... мечтательность заменяет у них все духовное, о котором они не имеют ни малейшего понятия. Эта мечтательность признана ими благодатию".

И у них разные мотивы – любопытство (что там?), желание сладостных состояний, самомнение, тщеславие и т.д. Но незаконное проникновение в тот мир всегда карается тем миром.

И так не только у христиан – посмотрите на спиритов, например. Все те, кто занимался долго спиритизмом – или кончали жизнь самоубийством, или душевно повреждались, сходили с ума – пишет арх.Лука Войно-Ясенецкий.

Мистич.грязь ужасна. От физической – можно отмыться, а от мистической – очень трудно, прилипает иногда навсегда, до смерти. Даже на смертном одре люди не могут понять и покаяться.

И при правильной христианской жизни – никаких видений не бывает. Это бывает лишь у людей, крые достигли таких духовных состояний, что они вводятся в борьбу с ними, чтобы достигнуть полноты бесстрастия. Т.е.когда, напр., преп.Серафиму затащили чурбан бесовский и т.д.

Покаяние, познание себя, проистекающее отсюда смирение – вот что является ограждением против прелести. Где нет этого – мы открыты стрелам вражиим.

О книжке Фомы Кемпийского – книга, имеющая наркотич.свойство. Брянчанинов описывает случай, когда один помещик вырвал эту кн.у дочери, и сказал – прекрати играть с Богом в романы.

Франциск Ассизский, 13 век, +1226 – он испрашивает у Христа две милости – 1) чтобы я мог пережить все те страдания, которые Ты, Сладч.Иисусе, испытал в Своих мучительных страстях, 2) чтобы я мог почувствовать ту неограниченную любовь, которой горел Ты, Сын Божий.

(У Крылова есть басня, как одна лягушка хотела стать быком, и как она раздувалась, и что потом произошло).

Мы не видим здесь ни чувства своей греховности, ни чувства недостоинства. Это претензия на равенство Христу. Суть «подвига» Франциска – компассио, сострадание Христу, многолетнее (!) чувствительное переживание всего этого. Однажды во время долгой молитвы Франциск «почувствовал себя совершенно превращенным в Иисуса», Которого он тут же и увидел в образе шестикрылого Серафима. После этого видения у Франциска появились болезненные кровоточащие раны-стигматы – и это произошло впервые в истории христианства (!). Природа этих явлений хорошо известна психиатрам – это происходит от длительного сосредоточения внимания на таких предметах. Выходят целые журналы с описаниями таких явлений на практике – даже в нынешнее время. Стигматизация – это явление, носящее нервно-практический характер.

О другой своей молитве Франциск так рассказывал своему ученику: «Во время этой молитвы... передо мной явились два больших света. Один, в котором я узнал Создателя, и другой, в котором я узнал самого себя». И он проповедует – цветам, птицам, камням, червям.

Его задача – пострадать, а не избавиться от грехов. Его желание – искупить чужие грехи, а не свои.

Под конец своей жизни он откровенно говорил: «Я не сознаю за собой никакого согрешения, которое не искупил бы исповедью и покаянием». Предсмертными словами Франциска были: «Я исполнил то, что должен был исполнить».

Для сравнения приведем описание предсмертного момента из Жития преподобного Сисоя Великого (V в.). «Окруженный в момент своей смерти братией, в ту минуту, когда он как бы беседовал с невидимыми лицами, Сисой на вопрос братии: «Отче, скажи нам, с кем ты ведешь беседу?» – отвечал: «Это Ангелы пришли взять меня, но я молю их, чтобы они оставили меня на короткое время, чтобы покаяться». Когда же на это братия, зная, что Сисой совершенен в добродетели, возразила ему: «Тебе нет нужды в покаянии, отче», – Сисой ответил так: «Поистине я не знаю, сотворил ли я хоть начало покаяния моего».

Замечательны в своем роде откровения католической святой – блаженной Анжелы. Приведем некоторые из них. «Дух Святой начал говорить следующие слова: «Вместись же в Меня и упокойся во Мне, после того как Я вместился в тебя и остановился в тебе. Был Я с Апостолами, и видели они Меня очами телесными, но не чувствовали Меня так, как чувствуешь ты». – «Вижу я во мраке Св.Троицу и кажется мне, что стою я в середине Ее».

«... Говорил мне Бог: «Дочь Мудрости Божественной, храм Возлюбленного, услада Возлюбленного и дочь мира, в тебе покоится вся Троица, вся истина». «Христос» обращается к ней: «Дочь Моя, сладостная Мне много больше, чем Я тебе, храм возлюбленный Мой, у тебя кольцо любви Моей, получила ты вечно от Меня...» – «И сказали Ангелы душе: «...Приготовься приять Того, Кто обручил тебя Себе кольцом Своей любви. И уже свершен брак. Поэтому по-новому хочет Он совершить брак и соединение».

По поводу этих состояний Анжелы А. Ф. Лосев пишет в резкой форме: «Соблазненность и прельщенность плотью приводит к тому, что Дух Святой является блаженной Анжеле и нашептывает ей такие влюбленные речи: «Дочь Моя, сладостная Мне, дочь Моя, храм Мой, дочь Моя, услаждение Мое, люби Меня, ибо очень люблю Я тебя, много больше, чем ты любишь Меня». Святая находится в сладкой истоме, не может найти себе места от любовных томлений. А Возлюбленный все является и является и все больше разжигает ее тело, ее сердце, ее кровь. Крест Христов представляется ей брачным ложем...

Что может быть более противоположно византийско-московскому суровому и целомудренному подвижничеству, как не эти постоянные кощунственные заявления: «Душа моя была принята в несотворенный свет и вознесена», – эти страстные взирания на Крест Христов, ни раны Христа и на отдельные члены Его тела, это насильственное вызывание кровавых пятен на собственном теле и т.д. и т.д.? В довершение всего Христос обнимает Анжелу рукой, которая пригвождена ко Кресту, а она, вся исходя от томления, муки и счастья, говорит: «Иногда от теснейшего этого объятия кажется душе, что входит она в бок Христов. И ту радость, которую приемлет она там, и озарение рассказать невозможно. Ведь так они велики, что иногда не могла я стоять на ногах, но лежала и отнимался у меня язык... И лежала я, и отнялись у меня язык и члены тела».

Тот же самый мистицизм видим и у великих католических святых Катарины Сиенской (XIV в.) и Терезы Авильской (XVI в.), возведенных папой Павлом VI (+ 1978) в высшее достоинство – учителей Церкви, и у многих других.

Тереза Авильская, например, восклицает перед смертью: «О, Бог мой, Супруг мой, наконец-то я Тебя увижу». Этот в высшей степени странный возглас не случаен. Он – закономерное следствие всего «духовного» подвига Терезы, существо которого открывается хотя бы в следующем факте. После многочисленных своих явлений «Христос» говорит Терезе: «С этого дня ты будешь супругой Моей... Я отныне не только Творец твой, Бог, но и Супруг». «Господи, или страдать с Тобой, или умереть за Тебя!» – молится Тереза и падает в изнеможении под этими ласками, закатывает глаза... и по всему телу ее пробегает содрогание...» – пишет Д. Мережковский.

Речь идет об инкубе – это известный блудный бес, крый является молодым женщинам, и вот она его принимает за Христа. «Душу зовет Возлюбленный таким пронзительным свистом, что нельзя этого не услышать, – вспоминает Тереза. – Этот зов действует на душу так, что она изнемогает от желания».

Не случайно американский психолог начала нашего века В. Джемс, оценивая мистический опыт Терезы, писал, что «ее представления о религии сводились, если можно так выразиться, к бесконечному любовному флирту между поклонником и его божеством».

Или еще пример Терезы Маленькой (+ в 23 года, а папа возводит ее в ранг Учителя Церкви – потому что она оч.любила Младенца Иисуса - в 1997 году в связи со столетием ее кончины (+1897). Чему она научает Церковь? Из ее автобиографии – во время собеседования, предварившего мой постриг, я поведала духовнику о делании, крое намерев.совершить – Я пришла спасать души и прежде всего – молиться за священников (Не себя спасать, а других!) Я недостойная, я сознаю свое недостоинство. Но я неизменно храню неизмен.упование на то, что стану вел.святой. Я рождена для славы, и Гдь открыл мне, что моя слава не будет явлена смертному взору, и суть ее в том, что я стану вел.святой.

Позднее она пишет – в сердце моей матери Церкви я буду Любовью. Тогда я буду всем, и через это моя мечта осуществится.

О какой любви она говорит? – «Это было лобзание любви. Я чувствовала себя любимой и говорила – я люблю Тебя, Христос, и буду твоей навеки. – Этот день принес слияние, и больше не было двух, а они оба стали как один, и Тереза исчезла, словно капля воды, потерявшаяся в океанских глубинах».

Эта мечтательность – это и есть самый центр того, что католич-во называет духовной жизнью.

Весьма показателен опыт и еще одного из великих столпов католической мистики, родоначальника ордена иезуитов Игнатия Лойолы (XVI в.). Его книга «Духовные упражнения» прямо призывает к тому, что категорически запрещено вселенским опытом святых – к воображению Бога, распятого Христа, проникновению в мир Его чувств и страданий, представлению Девы Марии, святых и т.д. Это воображение различных картин и сюжетов на основе библейской истории является для медитирующего сущностью всех упражнений, предлагаемых данным руководством.

Вот несколько иллюстраций из этого «руководства» к духовной жизни. Упражняющийся должен «...представить себе, как Три Божественные Ипостаси взирали на мир, переполненный людьми, и как, видя, что все идут в ад, постановили в Своей вечности, чтобы Второе Лицо вочеловечилось для спасения человеческого рода». Рекомендуется «...вообразить все огромное пространство земли... В отдельности увидеть домик и комнатку Владычицы... в городе Назарете», и «...воззреть на Пресвятую Деву и Ангела, который ее приветствует, и размыслить, дабы извлечь какую-нибудь пользу от этого зрелища». Далее предлагается «вслушаться в слова. Слушать, что говорят между собой люди: как клянутся и богохульствуют и т.д. Также послушать, что говорят Лица Пресвятой Троицы: «Сотворим искупление рода человеческого»; наконец, что говорят Ангел и Пресвятая Дева. После чего я подумаю обо всех этих словах, чтобы извлечь из них для себя некий плод».

Рекомендуется и такое созерцание: «Обозреть путь от Назарета до Вифлеема, представляя себе его длину, ширину, ровен ли он был или шел по горам и долинам. Точно так же обозреть место или пещеру Рождества, обширная она была или маленькая, низкая или высокая, и как устроена... Видеть участвующие лица: Святую Деву, Иосифа, служанку и Младенца Иисуса...» При этом нужно «вкушать и обонять бесконечную благость и сладость Божества... Дотрагиваться мысленным прикосновением, например, обнимать и целовать те места, на которых эти лица пребывали, всегда стараясь получить от этого какой-нибудь духовный плод».

Лойола советует также размышлять «о двух знаменах: одно – Иисуса Христа – наивысшего Вождя и Господа нашего, другое – Люцифера – смертельного врага человеческого рода». Сначала необходимо «представление места: тут видеть огромную поляну в окрестностях Иерусалима, где находится... Иисус Христос; и другое поле в окрестности Вавилона, где предводительствует врагам Люцифер». «Представить себе на этом огромном поле вавилонском начальника всех врагов как бы сидящим на престоле из пламени и дыма, и сам он страшного, отвратительного вида». «Заметить, как Христос, Господь наш, стоит на огромном поле в окрестностях Иерусалима, на ровном месте, красивый и благостный».

Это фильмики! Мысленная тренировка в фильмах! Вот такая беседа с Богом.

Все это принципиально противоречит основам духовного подвига, как он дан в опыте жизни святых Вселенской Церкви, и рассматривается Православной Церковью как тяжелейшая, в силу ее неизлечимости, духовная болезнь.

Вот несколько высказываний тех древних отцов, опыт которых совершенно забыт в Католической Церкви.

Преподобный Нил Синайский (V в.) предупреждает: «Не желай видеть чувственно Ангелов, или Силы, или Христа, чтоб с ума не сойти, приняв волка за пастыря и поклонившись врагам – демонам».

Преподобный Симеон Новый Богослов (XI в.), рассуждая о тех, кто на молитве «воображает блага небесные, чины Ангелов и обители святых», прямо говорит, что «это есть знак прелести». «На этом пути стоя, прельщаются и те, которые видят свет телесными очами своими, обоняют благовония обонянием своим, слышат гласы ушами своими и подобное».

Преподобный Григорий Синаит (XIV в.) пишет: «Прелесть, говорят, в двух видах является, или, лучше, находит – в виде мечтаний и воздействий, хотя в одной гордости имеет начало свое и причину... Первый образ прелести – от мечтаний. Второй образ... начало свое имеет... в сладострастии, рождающемся от естественного похотения. В этом состоянии прельщенный берется пророчествовать, дает ложные предсказания... Бес непотребства, омрачив ум их сладострастным огнем, сводит их с ума, мечтательно представляя им некоторых святых, давая слышать слова их и видеть лица».

Подобных высказываний отцов Вселенской Церкви можно привести множество. Все они едины в том, о чем предупреждает уже Апостол Иоанн Богослов: «Не всякому духу верьте, по испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире» (1 Ин. 4, 1).

(См.также в интернете - примерно на wco.ru/biblio или pagez.ru - \Игнатий Брянчанинов\Об основах духовной жизни\Main.htm )

Об экзорцизме

Такое явление мы наблюдаем еще во времена апостолов. В Евангелии описывается случай, когда апостолы пытались изгнать духов – и не смогли. Они спросили Христа – почему? Он ответил – сей род изгоняется молитвой и постом. Это очень важно.

Ведь чем отличается христианство от магии? – В магии надо проделать конкретные точные церемонии, сказать определенные слова – и все будет исполнено, не зависимо от внутреннего состояния человека. Магия – это вера в результат, зависящий только от внешней формы совершения действий.

Если в 1м веке изгнание духов совершалось действительно силой благодати, силой Духа Божия (ап.Павел перечисляет, какие дары Духа даются – дар исцелений, чудотворений, изгнания бесов – это специальный дар такой дается), то потом ситуация изменилась. И чтобы приобрести этот дар, требовалась определенная подвижнич.жизнь, и далеко не все святые получали этот дар, будучи святыми!

Видим в Деян.случай, когда 7 сыновей одного первосвященника пытались «именем того Иисуса, крого проповедует Павел» изгонять бесов (т.е.использовать некую магич.формулу), и что потом получилось – как они голые бежали по городу. Магич.формула – это значит «никуда Ты, Господи, не денешься, ведь формулу я сказал».

Надо вспомнить также и ересь имябожников – была осуждена в нач.20 века, которые говорили, что «имя Божие есть Сам Бог».

Итак, если даже в 2-3 веке была даже особая степень рукоположения (! – в Древ.Церкви ведь было много степеней рукоположения). Лаодик.собор 364 года постановил – «не произведенным от епископов не должно заклинать ни в церквах, ни в домах». Но уже постановления апостольские запрещают постановлять экзорцистов – «славный подвиг заклинания есть дело благодати Божией и дара от Христа…»

И уже с 5го века экзорцисты на востоке не упоминаются.

В Русской Церкви никогда не было употребления никаких чинов изгнания злых духов. Только в 17м веке Петр Могила взял у католиков этот чин и перенес его сюда. Он оч.большой. Но нигде не находим, чтобы он употреблялся! И до сих пор этот чин не входит в круг обязанностей священника. И в Русс.Церкви до последней четверти 20 го века этого не было!

А что же было? Посмотрите, когда приносят к преп.Сергию бесноватого мальчика – он собирает всю братию, и все (!) идут и молятся на молебен. После этого Сергий лишь благословляет этого мальчика, и всё.

Так что святые исцеляют никакими не чинами, а только молитвой, и только тогда, когда Бог им открывает, и только кого указывает. И никакого чина, а простая молитва.

И вот, мы видим, что лишь в последней четверти 20го столетия это появляется – кто-то вдруг начинает отчитывать. Этот чин даже издается – «именем Иисуса, которого Павел проповедовал».

Результаты бывают крайне неприятные – что там творится – мяукают, кричат и т.д. И приходят люди не только бесноватые, а здоровые, и какое на них это производит впечатление.

Это явление, крое возникло в нашей Церкви, оч.неприятно.

Авва Питирион (в Лавсаике) – некрые бесы наблюдают за нашими страстями и часто обращают их ко злу. Итак, чада, кто хочет изгонять бесов, тот д.сперва поработить страсти, ибо кто какую страсть победит, такого беса и изгонит. Мало-помалу вам надо поработить страсти, чтобы изгнать демона этой страсти.

И даже святые, крые могли изгонять бесов, тщательно скрывали это. Этот дар глубоко целомудрен, он скрывает себя (вот как преп.Сергий, например, братию собрал). Или Христос – говорил всегда – «никому не рассказывайте».

А теперь во что это превратилось? И сейчас происходят печальные вещи – вот на Украине один священник отчитывал, и на него напал бес смеха – начинает говорить: «Благословенно царство…» и ха-ха-ха, и так постоянно. Пришлось его запретить.

Варсануфий Великий – противоречить диаволу прилично не всем, но только сильным в Боге, крым повинуются бесы. Если же кто не из сильных будет противоречить, бесы ругаются о нем, ибо находясь в их власти, он им же противоречит. Также и запрещать им – дело мужей великих. Многие ли из великих запрещали бесам, подобно Мих.Архангелу, крый запрещал, ибо имел власть? Нам же немощным, остается лишь прибегать к имени Иисуса.

Исаак Сирин – предупреждал самочинных заклинателей – ты выходишь учить тех, крым уже 6 тыс.лет. а это твое дерзкое прекословие послужит им оружием, крым они смогут поразить тебя, несмотря на всю твою мудрость и благоразумие.

В др.месте он говорит – кто молит Бога и желает, чтобы в руках его были чудеса и силы, тот искушается в уме своем ругателем демоном и оказывается хвастливым и немощным в своей совести.

По мысли отцов, беснование, как и любая болезнь, попускается Богом тем людям, для кого именно эта болезнь является лучшим средством для получения смирения и спасения. Поэтому святые молились об исцелении не всех подряд, а для крых это открыто Богом, потому что святые понимали, что исцеление тела вовсе не означает пользы для души.

Феофилакт Болгарский – освободившиеся от бесов часто еще хуже становятся впоследствии, если не исправляются.

Игнатий Брянчанинов – поминайте в молитвах ваших болящую Д., края предана молитвами Божиими сатане, да дух ее спасется. …отнюдь не служит … Такому подвергались и великие угодники Божии. Беснование – это гораздо менее страшная вещь, нежели подвергание вражескому помыслу, который может [лишить нас спасения].

Златоуст – …демон никак не может ввергнуть в геенну, но наше бодрствование может принести нам славные венцы, если мы будем блюстись нападения.

Прот.Алексий Зарайский – (почему он не выгонит из этой девушки беса?) – Он отвечал: а почему он может знать, что на то есть воля Божия? Она причащается Св.Таин, и если это нужно, то Христос Сам силен изгнать его. А если Христос не желает, то для чего же изгонять его?

А сейчас какие происходят спектакли, видеосъемки изгнания бесов – а ведь Христос запрещал, чтобы бесы ничего не говорили.

Иоанн Кассиан Римлянин - Подчас бесы творят чудеса, чтобы вознести в надменность чка, крый верит, что обладает чудесным даром, чтобы подготовить его к более чудесному падению. Они делают вид, что они горят и что бегут из тех тел, в крых они пребывают, якобы от святости тех людей, нечистоту крых они знают.

Вывод можно сделать такой – соврем.экзорцизм – явление в высшей степени опасное. Раньше этим занимались святые, крые от Бога получили такой дар. Сейчас же этим занимаются люди, крые ничего не получают, думают, что если чем-то побрызгать, как шаман, то это все случится.

Но этим людям грозят другие страшные последствия – беснование, внутреннее опустошение, огромнейший вред для души – не только самого отчитывателя, но и приходящих к нему.

Иоанн Кассиан Римлянин - А кто желает повелевать нечист.духами или являть перед народом к-либо из дивных знамений – тот, хотя призывает имя Христово, бывает чужд Христа, поскольку надменной гордости не следует учителю смирению. Посему-то отцы наши никогда не называли тех монахов добрыми и свободными от заразы тщеславия, крые хотели слыть заклинателями.

И еще он же - никто не д.быть прославляем за дары и чудеса Божии, а всякий за собственные т.добродетели, крые требуют деятельности ума и собственного старания, ибо весьма часто люди, развращ.умом и противники веры, именем Господа изгоняют демонов и творят вел.чудеса!

Св.Игнатий – душепагубное актерство и печальнейшая комедия – старцы, крые принимают на себя роль древних старцев, не имея на то духовного дарования.

Амвросий Оптинский – предупреждал от занятия изгнания бесов и вообще от специального нарочитого соприкосновения с этим миром – «если не хочешь нести скорби, не берись помогать одержимым бесам. Преп.Симеон Евхаитский советует уклоняться от одержимых злыми духами».

В Киево-Печ.монастыре был такой о.Адриан, и он как-то изгнал из одной женщины беса, а она бросилась в такой жуткий разврат, что он схватился за голову, и просил у Бога со слезами прощения за то, что он сделал.

Откуда произошло многообразие религий?

Мы видим, что «у каждой религии свой бог», везде создается свой образ Бога.

Феодосий Печерский – если тебе скажут, что каждую религию дал Бог, отвечай – разве Бог двоеверен? (разве Бог мог дать две веры?)

Это вопрос серьезнейший. Тогда с чем же мы соприкасаемся? – Надо вспомнить, что есть религии естественные и сверхъестественные (Богооткровенные).

1) Суть естеств.религий – это интуитивные чувства человека, когда создается такое чувство образа Бога, и находились те, кто формировали это чувство в конкретные образы. Так возникали естественные религии – из определенных мистич.переживаний кто-то формировал определенную систему, религию, свой образ Бога – по собственному образу мышления. Поэтому таких религиозных систем огромное множество, все естественные религии порождены человеческим чувством и умом.

2) А сверхъестеств.религий всего две – это ВЗаветная религия и христианство.

Здесь Бог Сам открывает Себя. Правда, в первом случае, в ВЗ – Он открывает Себя совсем не много. И.Златоуст говорит – Взаветное отстоит от НЗаветного как земля от неба.

Вот какое огромное различие. Поэтому непонятно, когда обращают огромное внимание на изучение ВЗ – ведь это все лишь образы, предызображения того, что произошло в НЗ. Это как девочка, когда играет в куклы – как кукла отличается от живого ребенка. И ВЗ - такое лишь предызображение Нового Завета.

Но даже и в НЗ – не дана полнота знания о Боге, а лишь то, что необходимо для спасения, для вхождения в тот мир. Дано лишь отчасти и только то, что необходимо. Павел – ныне познаем как в зеркале, гадательно, а тогда же – лицом к лицу.

Но почему мы считаем, что христианство – это истинная религия, и она от Бога?

Христианство имеет удивительные сильные аргументы, подтверждающие его неземное, Божественное происхождение. Ни одна религия их не имеет. Об этом поговорим в др.раз.

Итоги темы о Богопознании и о духовной жизни -

Критерии правильной духовной жизни (выводы):

1) Петр Дамаскин – первым признаком начинающегося здравия души является видение грехов своих, бесчисленных, как песок морской. А грех – это болезнь, ненормальность. Это видение своей ненормальности, неспособности, болезненности, страстности.

2) Другая сторона этого критерия – видение того, что даже мои т.называемые добрые дела, крые я должен делать по заповеди Евангелия – и они оказываются повреждены всем этим дегтем, из крых первый – тщеславие. Макарий Великий: «Боже, очисти мя грешного, яко николиже (никогда) сотворих благое пред тобою» (1 утр.молитва). Поэтому, когда я вижу, что делаю что-то доброе – у меня искажается духовное зрение, я придаю значение своим «добреньким» делам. Беда тому человеку, крый говорит – смотрите, какое я делаю добро. И также надо помнить – святые омывали свои добродетели как грехи.

Человекоугодие и фарисейство – это самые страшные вещи, крые атакуют человека, ставшего на путь духовной жизни.

3) Истинное смирение не видит себя смиренным. Напротив, говорит Пимен Вел. – куда будет ввергнут сатана, туда буду ввергнут я. Макарий Вел. – я не видел ни одного человека, крый бы победил этого червячка в корне. Самые смиренные видели в себе этого червячка и плакали о нем.

4) Один из признаков смирения – прекращение осуждения др.людей и молитва не только за врагов, крые мне делают зло, но и вообще за всех других согрешающих.

Что такое осуждение? – это значит, что я никогда этого не сделаю, а он – делает! Вот кто я, до чего же я хорош, а он – такой плохой. «Сам дрянь дрянью, а все твердит – несмь, якоже прочии человецы».

Страх Божий и покаяние – вот прочный фундамент, на кром м.строиться духовная жизнь. Страх Божий – это не страх перед чудовищем, крый меня сожрет за мои грехи, а трепет и благоговение перед любовью Божией. Представьте, что вот этот человек жизнь за меня отдал, а я ему подлость делаю. Вот это и есть страх Божий.

5) Такие духовные дары, как мир души, любовь и сострадание к людям, утешение другого человека, духовная радость – это значит, что Бог иногда дает нам маленькие утешения, а это не признак того, что я стал хорошим человеком. Милость Божия немножко утешает нас в той беспорядочности, в крой мы живем. А это не награды сыплются на нас за наши добродетели.

Бог как Любовь. Понимание гнева Божия и Страшного Суда

Только христианство открыло, что Бог есть любовь и только любовь. Именно христианство открыло, что Бог – это не просто правда, не просто судия, крый может миловать и карать. Нет, Он – только Любовь.

Если открыть наши учебники, то можно увидеть, что у Бога два свойства – Правда и Любовь. И вот бедный Бог поступает то по правде, то по любви, и если по любви, то не по правде, а если по правде, то не по любви. И вот приходит Страшный Суд, и Бог говорит – вот, голубчики, Я все терпел по любви столько тысяч лет, а теперь – извольте, все будет по правде.

Ошибка не в том, что Бог – это высшая правда, а в том, что правда и любовь ставятся как два свойства, между крыми Бог совершает свои поступки.

Если говорим о любви – что это означает в человеч.обществе? – когда я люблю, я прощаю человеку недостатки, проступки, за что м.было и наказать. И эта любовь – несправедливая, в ней нет правды, в этом мы убеждаемся постоянно. Божественная же любовь – праведная, она истинная. Например, заболел человек аппендицитом – а это значит не таблетки давать, а ложись на стол, будем оперировать, и только это тебя спасет от смерти.

И правда Божия – это та истина, края направлена на полезность человеку. Правда там, где есть полезность. И любовь Божия ищет пользы того, кого я люблю, а не по головке погладить и конфетку сладкую дать.

Вот в чем истинная любовь. И на Страшном Суде – точно то же самое будет.

Исаак Сирин – не для того Бог сотворил разумное творение, чтобы предать его бесконечным мучениям. Все, что творит Бог и промышляет о нас, есть благо, и сама геенна является одним из промыслительных действий Божиих.

Это не покарание, не месть – а опять оказание любви к свободе человека. Всемогущий Бог не может коснуться человеческой свободы. Человеку предоставляется свобода быть там, где это наиболее соответствует его духовному состоянию.

Человека нельзя за шкирку взять и в рай сунуть, загнать силой в Царство Небесное. Когда человек хочет быть вне Бога – он – тьма кроме-шная. Сама геенна – это состояние, когда чк убеждается, что он сам есть тьма без Бога.

Поэтому у отцов встречаем мысль, края выражена у И.Сирина: хотя геенна и будет ограничена, остережемся в душах наших, ибо знаем, какие страдания придется претерпеть там.

Итак, Страшный суд говорит не то, что Бог перестает быть Любовью, а о том, что эта Любовь – праведна.

И непонимание того, что Бог есть праведная Любовь, привело к тому, что все западное христианство стало на почву ВЗ и языческого понимания Бога. Недаром Ю.Ф.Самарин определял католицизм как иудаизм в христианстве.

«И раскаялся Гдь, что создал чка на земли, и восскорбел в сердце Своем». Или: «Он воздаст противникам Своим в ярости, врагам Своим в мести» - и из Библии можно привести бесчисленное количество таких цитат.

Все эти высказывания Св.Писания и море высказываний св.отцов – о том, что Бог гневается, Бог мстит, наказывает и т.д. – как это все совместить с тем, что Бог есть Любовь? Что Он «дождит на праведные и неправедные», неблагодарных и злых?

Попробуем разобраться.

Позиция, когда Бог есть Правда, и Бог есть Любовь – рассм.отдельно – не выдерживает никакой критики.

Исаак Сирин: «Не называй Бога правосудным, ибо правосудие Его не познается на твоих, человек, делах»… Если бы Бог был правосуден, то мы и мгновения бы не смогли просуществовать, и были бы наказаны. Это очевидно.

Антоний Вел.: «Бог благ и бесстрастен, и неизменен. Если кто признавает благосклонным и истинным то, что Бог не изменяется, но как Он о добрых радуется, от злых отвращается, на грешников гневается, а когда они каются – не отвращается от них – то на сие надобно сказать, что Бог не радуется и не гневается, ибо радость и гнев суть страсти. Нелепо бы было сказать, что Божеству было бы худо из-за дел человеческих. Бог благ и только благое творит. Вредить же никому не вредит, а пребывает всегда одинаковым. А мы – когда бываем добры – вступаем в общение с Богом по сходству с ним, а когда становимся злыми – отделяемся по несходству… Грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, а с демонами мучителями соединяют. Если потом молитвами и благотворениями снискиваем разрешения в грехах – то это не то значит, что Бога мы ублажили и Его переменили, но то, что посредством таких действий мы переменили сущее в нас зло и соделываемся способными вкушать Божию благость. Так что сказать, что Бог отвращается от злых – все равно что сказать, что солнце отвращается от лишенных зрения».

Поэтому не Бог нас наказывает и награждает, а мы сами себя наказываем, соединяясь с демонами-мучителями. А Божия благость – непрерывно, как солнечные лучи, направлены на нас, а мы от нее или отворачиваемся, или же соделываемся способными вкушать Божию благость. Бог постоянен в Своей любви к нам, а мы только непостоянны.

Григорий Нисский – «Ибо что неблагочестиво почитать естество Божие подверженным какой-либо страсти или удовольствия, милости или гнева – этого никто не будет отрицать… Но хотя и говорится, что Бог веселится о рабах своих и гневается яростию на падший народ… но в каждом из таковых изречений слово учит нас, что посредством наших свойств Провидение Божие приспосабливается к нашей немощи, чтобы наклонные ко греху под страхом наказания удерживались от совершения его…»

Это Божественная педагогика – приспособление к нашим немощам, как к детям.

Иоанн Златоуст – «Когда ты слышишь слова ярость и гнев в отношении к Богу – то не разумей под ними ничего человеческого. Это слова снисхождения. Божество чуждо всего подобному. Говорится же так для того, чтобы приблизить предмет разумения для людей более грубых».

И.Кассиан Римлянин – «ибо один Бог творит все благое. Он обильно изливает всякие блага на достойных и недостойных. Поскольку не может быть огорчен обидами и беззакониями людей как вечно не изменяемая благость. Некрые …покушаются умалить свою непотребность при помощи непотребнейшего толкования Писания – говоря – не беда, что гневаемся на братию, ведь и Сам Бог гневается - … и не разумеют они, как вместе с тем, действуя на пагубу себе… и Богу нечестиво приписывают нечистую страсть».

Исаак Сирин – «Бог ничего не делает ради возмездия, но взирает на пользу, края д.произойти от Его действий».

Правда, отцы говорят, что у чка есть три духовных состояния - 1) когда чк живет под страхом наказания, 2) когда чк действует, ожидая награды. Эти два состояния – подготовительные к третьему: 3) когда чк живет по любви, а не по страху и не по награде. Он боится оскорбить любящего его Бога, потому что сам любит Его.

И воздаяние бывает тоже понятно в каком смысле – что мы сами себе воздаем.

Ап.Иаков – в искушении никто не говори: Бог меня искушает… но каждый искушается, обольщаясь собственной похотью.

А если же мы встанем на т.зрения «справедливости» - что праведник за неправедных страдает – то мы ничего не поймем. Как это – я украл, а он за меня идет в тюрьму, сидит за мое воровство, и только после этого он сможет меня простить, когда отсидит? – это что за справедливость? А ведь именно такова по своей сути трактовка искупления в западном христианстве.

Мы говорили, что христианство имеет подтверждение своего неземного, Божеств.происхождения. И вот одно из таких подверждений - из какой религии могли взять апостолы, когда так писали о Боге – что Он есть Любовь – из какой религии? – пусть найдут такую религию. Откуда неграмотные рыбаки могли взять такую истину? Такой религии больше нет.

Это серьезнейший вопрос. Ни в каких религиях этого не было, и все это противоречит нашему ощущению, внутреннему ветхому человеку. Как переполошились все, когда Христос говорит – трудно богатому войти в Царствие Божие – а как же тогда спастись? Ведь ветхозаветное понимание – если богатый – то добродетельный, а если слепой родился – то кто согрешил, он или родители его? – вот какое было понимание любви Божией и добродетели.

И ниоткуда это апостолы не могли взять и сами придумать, а только Бож.откровение могло им это дать, то, что принес Христос. Это мировоззрение не соответствовало и самим их собственным первоначальным убеждениям.

Это первый аргумент, свидетельствующий об истинности христианства, и это объективный аргумент, т.е.не зависимый от наших убеждений.

И все прочие христианские истины (что Бог есть Любовь – это первая истина) – все они обладают такими же объективными свойствами.