Отрывок из Послания:

Послание с исповеданием веры, посланное от всех Святогорцев к царю Михаилу Палеологу

Издание: Епископ Арсений. Послание с исповеданием веры. М., 1895.

Полный текст находится на http://www.portal-credo.ru/site/?act=lib&id=875

…Да и не стоило бы упоминать уже об этом деле лукавого искусителя [то есть лжепатриарха Иоанна Векка], который, будучи тьмою, представляется светом, чтобы теперь под предлогом единения с ними коварно нанести гибель всему телу, и, не будучи в состоянии открыто убедить к сему, прикровенно действует, чтобы одним оборотом открыть дверь и довершить зло. Потому что, если высказывают желание единения, пусть и переменятся в мыслях и таким образом соединятся; а если хотят этого с удержанием злобы своей, то не успеют, и останутся с одними названиями.

Но что же общего между общением и поминовением имени? И весьма много, как покажем это, теперь же какое приобретение, если на беду достигнут его! Отсюда они будут иметь повод к неисправимости, так как не о благочестии у них словопрения и состязания, как видится. Потому что, если бы они пожелали, то что мешало бы, когда равномерность Веры, по выражению великого богослова Григоpия, обща, не требует платы и усилий, равночестна (равноценна) для рабов, владык, бедных, богатых, благороднейших, незнатнейших, виновных, неповинных, как дуновение ветра и излияние света, смены часов и зрелище творения, сего великого и общего всем нам наслаждения? Хотя они, вместе с прочими великими отцами нашими, Василием и Иоанном Златоустом, ни во что вменяют и тех, которых слава красноречия и сила духа прошли во всю землю.

Но, святой владыко, выслушай свидетельство от слов Всесвятого Духа, которых ни одна черта но может пропасть (Лк, 1б, 17). Великий апостол Господень и евангелист Иоанн Богослов говорит: кто приходит к вам и не приносит сего учения, того не принимайте в дом и не приветствуйте его. Ибо приветствующий его участвует в злых делах его (2 Ин. 10-11). Если же запрещается нам просто на пути приветствовать его, если возбраняется вводить в обыкновенный дом, то как не в доме (примем его), а в храме Божием, а в самом святилище, у таинственной и страшной трапезы Сына Божия, безкровно приносимого в жертву? первое как Бога, второе как агнца непорочного, чтобы нас примирить с Отцом и Собою, и грехи наши очистить Собственной кровью, как безгрешный. Какой омраченный изрыгнет поминание достойно отринутого Духом Святым, как восставшего на Бога и святых, и чрез это станет врагом Божиим? Потому что, если простое приветствие делает соучастником в делах лукавых, то во сколько больше означает то громкое поминовение его, когда предлежать страшные божественные тайны. А если Предлежащий сам есть Самоистина, то как допустит представлять правдою сию великую ложь — считать его за православного патриарха? При совершении страшных Тайн будет шутить, как на сцене? Как стерпит это православная душа, как не отстанет тотчас от общения с помянувшими, как не сочтет их за продавших святыню? Потому что изначала Православная Церковь Божия возношение имени архиерея при священнодействии признавала совершенным общением. Ибо написано в Изъяснении Божественной Литургии (св. Германа): "священнодействующий возносит имя архиерея, показывая и свое подчинение высшему, и общение с ним, и преемство его веры и священнодействий". И великий отец наш и исповедник Феодор Студит так говорит некоему в драгоценном письме своем. "Сказал же ты мне, что побоялся заметить пресвитеру своему — не возносить имени ересеначальника, и я не нахожу, что о сем сказать тебе в настоящее время, кроме что общение чрез одно поминовение его налагает пятно, хотя бы поминающий был православен". Так сей отец. Но прежде его и Бог указал на cиe, сказав так: священники нарушали закон Мой, и оскверняли святыни Мои. Каким образом? Не отдаляли несвятое от святого (Иез. 22, 26), но все у них было безразлично. Что яснее сего и истиннее?

Но допустим это как благоразумное приспособление (икономию)? Как же допустить приспособление, которое сквернит священнодействие, по указанному выражению, от священнодействия отревает Духа Бoжия и потому верных делает непричастными оставлению грехов и всыновлению? И что могло бы быть вреднее такого приспособления? То общение и в одном пункте есть очевидная потеря и расстройство всей правоты. Ибо принимающий еретика подлежит тому же осуждению, как и он; и входящий в общение с отлученными сам да будет отлучен, как нарушающий церковное правило. А так как сии пресловутые, не уважая церковных уставов, входят в общение и с иудеями, и с армянами, и с яковитами, и с несторианами, и с монофелитами, и просто сказать, со всеми еретиками, то уже по этому только, если не по чему другому, несомненно не заслуживают извинения и общения, и повинны всем богопротивным ересям тех. И от того кажется, то есть от не различения еретиков по правилу Церкви и по вышнему закону Божию, они стали наполняться всякими ересями,— не от другого чего.

А первенство над всей православной Церковью Христовою дать человеку еретичествующему справедливо? Это — совершенное предательство, а не приспособление. Да он теперь не достоин и последнего места. Ибо великий отец наш, Григорий Богослов, касаясь в своем священном слове кающихся, говорит: „если нераскаявшихся (не принимал Новат), то и я не принимаю таких, которые или непреклонны, или не довольно смягчаются, и не вознаграждают за худое дело исправлением. Когда и приму, то назначаю им приличное место". Где в нем и находящихся с ним исправление? Где возмещение за худое дело? Конечно и последнего места они недостойны, как же станут еще и первенствовать? И если над какою из божественных церквей будут иметь власть, тьфу! То водимые слепыми вождями не попадут ли в силки ада, по предостережению нелживых уст (Лк. 6, 89)? И если свет тьма, то следующее за сим ясно (Мф. 6, 23; Лук. 11, 34-36). Кстати же сказать по великому богослову Григорию, что всякий подчиненный уподобляется начальствующему. И по каким церковным установлениям станут судить обвиненных сам и его священноначальники? Вовсе отринув божественные правила святых соборов, не имея и запаха или следа духовного образа жизни, но еретичествуя во многом, они воистину наполнят Церковь смутою и соблазнами. Потому что несовместимое не может совместиться, ни быть в связи несоединимое. Ибо какое соучастие будет у праведности с беззаконием? Или какое общение между светом и тьмою, по божественному изречению (2 Кор. 6, 14), между православными и еретичествующими, от которых напротив и совсем отделяться заповедано нам. И сверх того сам Бог заповедал, сказав: итак, извергните развращенного из среды вас (Вт. 13. 5. 1 Кор. 5, 18). И в других немалочисленных местах, как и в Новом Завете оное: "если око твое соблазняет тебя, вырви его, и прочее о соблазняющих членах (Мк., 18, 8-9. 5, 29-30), к кому иному, а не к сим, подходит? И великий Павел чрез самого Господа, говорящего в нем (2 Кор.18, 8), ясно говорит подобное: еретика человека после первого и второго вразумления отвращайся, зная, чего таковой развратился и грешит, будучи самоосужден (Тит. 3, 10-11).И опять (завещавает) удаляться от всякого брата, поступающего бесчинно, а не по преданию, которое приняли от нас (2 Сол. 3, 6). Да и в других местах заповедует с таковыми даже не вкушать пищи вместе (1 Кор. 5, 11; 2 Сол. 3,14).Сходственно же и богоносный великий отец наш Игнатий повелевает, предостерегая нас от зверей человекообразных, еретиков, которых нам не только не должно принимать, но, если возможно, и встречаться с ними. А с коими вместе не позволяется нам есть, которых приветствовать не позволяется по причине совершенного несообщения, которых встречи, если возможно, должно избегать, как признаем по справедливости первыми и судьями православных церквей, и как возгласить поминовение их, как православное, в церкви и при самой таинственной трапезе, чтобы и её не оставить непорочно освящать нас?..